- Это неправда, - я поднимаюсь, чтобы перехватить ее у порога. – Ты только что позавтракала. Ты просто слишком любопытная, - я беру ее за руку и выхожу с ней в коридор.
Она обнимает меня и смотрит, приподняв одну бровь.
- Да? И что с того? Я слышала, как вы там смеялись. О чем вы там только разговариваете?
- Я могла бы рассказать тебе, но тогда мне придется тебя убить. А теперь иди обратно к своим братьям, - я слегка целую ее в подбородок.
Этого явно недостаточно, потому что она склоняет голову и целует меня почти до беспамятства так, что подкашиваются ноги.
- Я выпытаю это из тебя позже, - шепчет она напротив моих губ.
- Нет, тебе не удастся. Я никогда не скажу.
Она снова целует меня.
- Посмотрим.
Она становится серьезной.
- Я могу тебя украсть у девочек на некоторое время?
- Конечно. Зачем? – Мое сердце замирает, но я должна держать себя в руках. Мне сложно представить, что она привела меня к себе домой, чтобы сообщить о разрыве.
- Я хочу тебя. И не хочу, чтобы это видели другие.
Я снова краснею. Кажется, я постоянно только это и делаю в этом доме.
- А.
- Ты помнишь ту удобную кровать наверху?
Ну еще бы мне не помнить! Это самая лучшая кровать в мире. Конечно же, мне очень нравилось то, чем мы на ней занимались.
- Чуть позже, - обещаю ей. Единственная причина, по которой я тут же не тащу ее туда – меня привили хорошие манеры. – А теперь иди, - я слегка отталкиваю ее от себя.
- Да, мэм, - бормочет она, прежде чем я снова захожу на кухню.
Там уже Рене, Рэйчел, Элейн и Кэтрин улыбаясь переглядываются между собой.
- Вы все плохо себя ведете, - шучу я, возвращаясь на свое место.
Вот что значит – быть частью одной семьи. Думаю, я пойду на все, лишь бы только это счастье продолжалось.
Когда мы все снова усаживаемся по своим местам, мама лишь качает головой, глядя с гордостью и любовью на всех нас.
- Ты счастлива? – тихо спрашиваю, прикоснувшись к ней рукой.
- Очень. Теперь все места за моим столом заняты, - она проводит рукой круг по столу, что означает каждую из невесток, включая меня.
- А когда мама счастлива, - начинает Рене.
- Все счастливы, - в унисон завершают остальные.
Мы с Харпер никак не можем улизнуть в течение всего дня. В этой семье любят быть вместе. И поскольку они не видят ее столь часто, как хотелось бы, нас бы крайне неохотно отпустили наверх. Мы сделали одну попытку и лишь только добрались до четвертой ступеньки, как малышка Даниэль снова объявила на всю семью о том, что мы собирались сделать.
Надо бы мне потолковать как-нибудь с этим ребенком.
Сейчас наконец-то все члены семьи разъехались по своим домам. Мама и папа мягко прогнали нас из гостиной, сказав, что мы выглядим уставшими. Возможно мне стоит познакомить свою мать с мамой. Это ее научит хорошим манерам.
Как только мы заходим в мою – или нашу? – комнату, Харпер бросает меня на кровать. Она усаживается на мои бедра и начинает безжалостно щекотать.
- Рассказывай! – игриво требует она.
Я целую ее руку, что вызывает небольшое фырканье.
- Ворчунья, - дразню ее я.
- Ты можешь мне рассказать, - бормочет она, прекратив щекотать мне и вытянувшись рядом со мной, перебросив свою длинную руку через мою поясницу.
- Нет, не могу. В моем контракте прописано условие полного неразглашения.
- Контракте?
- Ну, да, а ты разве не знала? Мама подписывает контракт с каждой, кому полагается место на кухне, - хихикаю я, немного отстранившись от нее, чтобы взглянуть ей в глаза.
- Да ну, - с сомнением произносит она.
- Вот как бывает, когда в одной семье так много юристов.
Она хмурится и становится очень похожей на своего племянника Кристиана.
- Это заговор.
- Нисколько. Это раньше был заговор. А теперь просто девчачьи разговоры.
- О, Боже, - ее руки падают на кровать, что дает мне прекрасную возможность взобраться на нее сверху. Я уж точно не упущу этот шанс.
- Да ладно тебе, Таблоид. Только не говори, что твои братья не болтают о том же с тобой.
- Нет. Они не такие любопытные, - ее руки начинают нежно массировать мою спину сквозь футболку.
- Правда? И что же они сказали?
Она фыркает.
- Значит так. Жерар сказал «Давно пора, черт возьми». Люсьен как всегда сделал блестящий вывод «Она чертовски хорошенькая». И напоследок высказался Жан «У нас не осталось еще этого чертова пива?» Вот и все.
Я смеюсь, представив в уме эту сцену. Но она не упомянула еще об одном брате, самом важном для нее. Если я не получила одобрение Роби, у меня нет ни малейшего шанса.