Райан поставил на свою койку рюкзак. Надел чистую рубашку, а все остальное имущество запихнул в него.
– Ему кажется, будто он уезжает, – произнес Писарро. – Лучше скажем ему, что мы тут обнаружили.
Глава 2
– Вон, – показал Билли Руис. – Коричневый, поэтому среди деревьев не очень виден.
– Я вижу, – отозвался Райан.
– Те ребята, что с парусником, из этого дома. И по-моему, те, что разводят костер, тоже.
– Сколько их там всего, по-твоему?
– Не знаю. Двадцать машин. Фрэнк говорит, наверное, начали съезжаться еще до полудня.
– Пока мне это нравится, – заметил Райан. Он курил тонкую, наполовину уже сгоревшую сигару и, признаться, отлично с ней смотрелся, потому что знал, как с этим куревом обращаться – легко сжимал зубами, дурака не валял, не пускал клубы дыма.
Они шли вдоль берега, на котором набегающие волны оставляли мокрую гладкую песчаную полосу. Шли босиком, закатав штаны до колен, засунув в задние карманы туфли на резиновой подошве. Оба были в темных очках и рыбацких кепках с козырьком. Двигались не спеша, как ни в чем не бывало, словно двое парней из какого-нибудь коттеджа, стоявшего выше на склоне, в двухстах футах от воды, вышедшие на общественный пляж слегка поразмяться, поглазеть на катера, лодки и отдыхающий народ. Правда, к этому времени почти все купальщики и загорающие разошлись по домам, хотя дети еще играли, копаясь в песке, а несколько человек тоже, вроде них, прогуливались вдоль берега.
– Как тебе нравится вон та, в красном купальнике? – спросил Билли Руис.
– Может быть, через пару лет, – ответил Райан.
– Старик, ты не прав, молодая самая сладкая.
– Лучше эта.
Из стоявшего на берегу магазина вышла девушка в темных очках и белом бумажном спортивном свитере, который едва прикрывал загорелые бедра. Из-под свитера выглядывал купальник.
– Не разглядишь, что у нее там, – заметил Билли Руис.
– Хорошо двигается.
– Теперь можно как следует рассмотреть дом, – сказал Билли Руис.
Двухэтажный дом, обшитый коричневым гонтом, казался столь же старым и вечным, как растущие совсем рядом с ним сосны. Его мрачный вид оживлял лишь белый квадрат – то ли какая-то матерчатая вывеска, то ли флаг, натянутый между двумя столбиками веранды. Подойдя поближе, они прочли написанное красными буквами на белом полотне: "Ежегодный пикник бывших питомцев "Альфа-Хи"[6].
На веранде находилось всего несколько человек, большинство "бывших питомцев" с женами, шезлонгами и подстилками расположились цыганским табором на пляже, небольшие кучки людей стояли у причалившего к берегу парусника и вокруг разведенного костра, сжимая в руках бумажные стаканчики или бутылки пива.
– Мне это нравится, – заметил Райан, щурясь на дом и слегка пожевывая кончик сигары.
– Может, зайдем, прикинемся дурачками?
– Нет, пройдем мимо. А потом вверх через рощу.
– Я бы не возражал еще пивка выпить.
– Только полегче.
Они приблизились к компании возле парусника. Билли Руис направился было в сторону, но Райан схватил его за руку и потащил дальше по берегу. Затем замедлил шаг, оглядывая фибергласовый корпус лодки-катамарана. Билли Руис даже подумал: "Боже, уж не собирается ли он с ними заговорить?" А когда миновали людей, спросил:
– Ты хотел, чтобы они тебя заметили?
– Никогда не видал такой лодки, – ответил Райан. – А ты? У нее как бы два корпуса.
– Старик, чего ж ты не попросился с ними прокатиться?
Райан усмехнулся с сигарой во рту, оглянулся на дом.
– Ладно, уже далеко отошли, хватит.
Они повернули от берега, взобрались на пустынный откос, заросший кустарником и молодыми соснами. Остановились, чтобы обуться, потом двинулись между деревьями к частной подъездной дорожке. Слышался шум от машин, проезжающих по хайвею Шор-роуд за купой деревьев, но отсюда их не было видно.
Частная подъездная дорожка оказалась хорошей и действительно частной: автомобили выстроились по обеим ее сторонам и перед приколоченной к дереву табличкой с надписью "Вот вы и приехали!". Ниже на ней было еще что-то написано мелкими буквами.
– Симпатичная публика, – высказался Райан. – Симпатичная деятельная компания.
Билли Руис посмотрел вдаль на дорожку с машинами.
– Чертов Писарро, – буркнул он.
Райан ощутил легкий спазм в желудке, но это естественно, тут ничего не поделаешь. Он стоял спокойно, засунув руки в карманы, и наблюдал за Билли Руисом. А тот щурился и хмурился, сгорбив костлявые плечи; отошел на несколько шагов, повернул обратно, пнул камень, потом вытащил сигарету из кармана рубашки и, прежде чем ему удалось прикурить, сжег три спички.
Было около четверти пятого. Если бы Райан вышел из лагеря как намеревался, сейчас был бы уже в Детройте. Но Писарро и Билли Руис его отговорили. Около полудня они заскочили в магазинчик за сигаретами, а там оказались эти самые "бывшие питомцы", которые покупали упаковки пива, лед и всяческие закуски. Писарро и Билли Руис последовали за ними к дому на берегу. "Знаешь, старик, – говорили они Райану, – так он там и стоит, этот дом, нас дожидается, словно именно о нем мы толковали субботними вечерами за вином и текилой. Старик, нельзя тебе сейчас ехать домой. Может, позже. Ну, хотя бы взгляни на него".
В общем, взяли они коробку холодного пива, проехали мимо этого дома к национальному парку, выпили там по три банки пива каждый и обсудили все это. Райан хотел, чтобы в дом вместе с ним пошел Писарро, но тот заявил, что поведет грузовик, потому что это его грузовик. "Можешь потом повести", – возразил Райан. А Писарро отнекивался: "Один я его вожу, никто больше". – "Фрэнк, – сказал тогда Райан, – если Билли сделает вмятину на этом сукином сыне, мы тебе заплатим". Нет, Писарро ничего не хотел слышать. "Я поведу, – отрезал он, – и никто больше". Ладно, подумал Райан. Чего спорить? Хорошо бы двинуть ему в зубы и утихомирить, да лучше покончить с этим и убраться. И они с Билли Руисом пошли к берегу.
– Явится, – сказал теперь Райан.
– Он не знает, что мы так надолго задержались.
– Тогда за что ты его ругаешь? – Не успел он договорить, как они услышали стук дверцы и увидели выезжавшую задом из двора за коричневым домом машину. Автомобиль направился в другую сторону.
Билли Руис замер на месте.
– Куда это он?
– За горчицей поехал, – ответил Райан. – Уголь для жарки, бифштексы и картонные тарелки привезли, а его жена забыла горчицу.
Глядя вслед автомобилю, он увидел, что тот прижался к обочине, а навстречу ему мчится грузовик Писарро.
– Вот и наш приятель, – объявил Райан.
Билли Руис промолчал и только выдохнул сигаретный дым.
– Вы уже давно должны были быть тут, – остановившись, возмутился Писарро. – Я приезжал, а вас не было.
– Задержались дольше, чем думали, – пояснил Райан. – Все в порядке? – "Первый и последний раз", – подумал он и обратился к Писарро: – Жди здесь. Даже если кто-нибудь явится, все равно жди на месте.
– А вдруг копы?
– Тогда, может быть, обо всем позабудем?
– Слушай, я просто хочу уточнить. Вот и все.
– А кто точно знает? – буркнул Райан.
Он подошел сзади к грузовику, вытащил пустую коробку из-под пива. Затем глянул на Билли Руиса, и они оба направились к коричневому дому. Во рту у Райана все еще торчал маленький окурок сигары.
– А вдруг за нами кто-нибудь следит? – спросил Билли Руис.
"Больше никогда в жизни", – подумал Райан, а вслух произнес:
– Билли, а что мы делаем? Пиво доставляем.
Они прошли мимо машин, стоявших на подъездной дорожке, а пробравшись между ними, оказались во дворе.
– Ты жди тут, – велел Райан. – Жди моего сигнала. Если я тебе его не подам, не ходи, а если подам – иди сразу же. Понял?
Билли Руис сосредоточенно кивнул. Он смотрел на Райана, который пробирался меж рядами стоявших во дворе машин, неся пивную коробку обеими руками, будто полную. Потом увидел, как Райан поднялся на веранду, поставил коробку, постучал в дверные жалюзи. Обождал, придвинулся, вгляделся сквозь жалюзи, прикрывая одной рукой глаза от света. Снова взял коробку и вошел в дом.
6
Так называемые "студенческие братства" – частные студенческие клубы – в США носят названия, состоящие из букв греческого алфавита.