Радиоприёмник, с первой в мире стержневой радиолампой – навсегда остался в доме священника. Отец Фёдор, хоть и ругался сперва по поводу «бесовской проволоки» на колокольне Храма, но затем успокоился и даже пристрастился к новинке цивилизации.
По вечерам собрав старушек, он слушал лекции и беседы на такие темы, как: «Можно ли улучшить человеческую породу», «Жизнь человека до рождения и после смерти», «Когда прекратится жизнь на Земле», «В чем душа держится», «Чудеса исцелений от болезней», «Внушение и гипноз в мире преступности»…
И, даже: «Возможно ли скрещивание между человеком и обезьяной» – честное слово, не вру!
Не успевал им аккумулятор заряжать.
Вскоре конечно, последовал донос от неизвестного «доброжелателя»: мол священник слушает по «беспроволочному телеграфу» вражеские голоса и затем распространяет их среди верующих… Даже мол, поддерживает по радио связь с эмигрантскими контрреволюционными организациями! Приходили товарищи из «органов», проводили расследование – но не обнаружив в передачах «Радио Коминтерна» контры, лишь выписали штраф…
– За, что? – спрашиваю.
– Было бы «за что», – отвечают, – вообще бы в ДОПР посадили вас двоих.
С немалым удивлением узнал, что все приемники подлежали регистрации (да, сколько их всего-то по стране?), а радиовещание в стране было коммерческим и за прослушивание эфира – надо было платить особую пошлину. За детекторный приемник – 3 рубля в год, за ламповый на переменном токе – 24 рубля в год, на постоянном – 18 рублей в год.
За коллективные радиоприемники в клубах и домах культуры, предприятия платили еще больше.
Однако, несмотря на то, что сумма пошлины в 18 рублей была довольно приличной для него – мой названный отец от радио не отказался.
«Прикидом» рассчитался с ВВП прямо на месте – одарив того «пролетаркой», «камчаткой» и берцами. Это ныне в большем трэнде у комсомольцев, чем даже традиционная кожаная куртка. При первой же оказии, съездил в Нижний Новгород, нашёл для Василия очень даже приличную комнату в приличном районе и неподалёку от Радиолаборатории.
На прощанье, положив руку на плечо, сказал:
– Когда у тебя появится мотоциклет ли даже – автомобиль, только от тебя зависит!
За первой стержневой радиолампой, вернее за её усовершенствованными образцами – должны последовать маломощные усилители высоких частот, выходные пентоды для усилителей, выходные пентоды усилителей низких частот и мощные генераторные пентоды. По крайней мере, такая номенклатура стержневых ламп – производилась советской промышленностью в «той» реальности.
Непосредственно перед самым Новым Годом, на собрании первичной партийной ячейки ВКП(б) я отчитался об результате выполнения первого года Первого пятилетнего плана развития Ульяновской области. Красноречиво поглядывая на товарища Анисимова, я читал доклад по памяти, не заглядывая в бумажку:
– …За прошедший календарный 1923 год, товарищи, население Ульяновска выросло с неполных трёх тысяч – до четырёх с небольшим тысяч человек, включая детскую воспитательно-трудовую колонию и исправительно-трудовой же лагерь… Общая жилая площадь увеличилась на… Число средних образовательных учреждений выросло в два раза – с одного до двух… Вновь заработал Ульяновский чугунолитейный завод… Количество легкового автотранспорта увеличилось с одного до трёх, грузового автотранспорта у нас вообще не было – теперь два десятка мототелег, тракторов не было ни одного – стало три… Первый пятилетний план развития Ульяновска и волости – успешно выполняется. Ура, товарищи!
– УРА!!!
Товарищ Анисимов держал ответную речь, в которой впрочем – ничего внятного не сказал. Как и любой оратор, как и на любом митинге – опять получасовая «трескотня» о международном положении, об кознях империалистов и, о – «вот-вот» грядущей Мировой революции.
Лишь в конце её, он:
– …Товарищи! Я думаю, что Свешников Серафим Фёдорович так сказать – вполне достоин быть кандидатом в члены нашей с вами, так сказать – Российской Коммунистической Партии большевиков…
– УРА!!!
Бурные продолжительные аплодисменты, все встают и дро… И снова садятся. Даже, не глянув в зал на количество «леса» рук, Фрол Изотович буркнул секретарю:
– Пиши: принято единогласно.
Мда… И не отмажешься никак!
Состоялись митинги в обоих лагерях, где мы с товарищем Кацем сперва поздравили персонал, осужденных и воспитанников, затем поставили перед ними новые задачи.
Небольшое, думаю – ни на что серьёзно не повлиявшее изменение «реальной» истории, произошедшее в связи с моим вмешательство в её естественный ход.