— Да нет, что ты, — смеётся, — наш Вася потаскун — ещё тот! Он «близко сошёлся» с подругой Глафиры — с Анной. Помнишь, такую?
— Ну, а то!
«Блин, выбор тоже не айс — болтливая через-чур!».
— Она, кстати, тебя очень хорошо помнит, — смеётся, — как ты целый вечер водил её по Нижнему, кормил конфетами, шоколадом и мороженным, подарил новую шляпку… И даже не поцеловал на прощанье.
— Хм, гкхм… Согласен, это несколько нетипично для эпохи исторического материализма. Так, что говоришь у них…?
— Иногда, я оставляю их в твоей квартире, а сама иду ночевать к нашим ребятам…
Вздыхает, с весьма прозрачным намёком:
— Тоже бывает — «не вовремя» заявляюсь… Вот такая я — неприкаянная.
Делаю вид закоренелого мудака:
— Ничего! Скоро твои мучения кончатся: я Васе обещал «сделать» свою комнату за стержневой пентод — и я ему её сделаю.
Тут, Вася пыхтя затащил здоровый чемодан и сумку…
Будучи от природы очень умным, тут же догадываюсь о содержимом чемодана:
— Никак, «батарейки»?
— Аккумуляторная батарея: анодный ток в 40 вольт, при силе от пяти до шести миллиампер, — отдуваясь подтверждает он, — а это антенна. Её надо повесить куда-нибудь как можно выше.
— На колокольню пойдёт?
— Если провода хватит…
Вася вертит головой по сторонам, держа в руках третью сумку:
— А это — заземление… Куда его?
Мда… Помню, «там» — цепляли за батарею центрального отопления. Однако, мы ж не в «хрущёвке»!
Чешу затылок:
— Разве, что — штырь какой в погребе забить… Куда же ещё?
Да! Радио в двадцатых годах 20-го века — дело довольно геморрное!
Затем, когда батарея, антенна и заземление были подсоединены, Вася — как бы не сутки возился с настройкой конденсатора переменой ёмкости, паял резисторы и ещё что-то…
— По дороге настройка сбилась, а соединения ослабли, — оправдывался он, — особенно, когда мы на вашем «автопоезде» тряслись…
— Надо было телеграмму дать — я бы вас на «Форде» встретил.
— Хотели как лучше — «сюрприз» тебе сделать…
— Запомни, Вася, одну простую истину: когда хочешь «как лучше» — получается «как всегда»!
Как бы там не было, за праздничном Новогодним столом мы слушали бой курантов на Спасской башне Кремля, а затем какую-то оперу и лекцию о международном положении. В стране тогда была единственная радиостанция, с несколько некоммерческим брэндом — «Имени Коминтерна».
Действительно — довольно чистый звук, не сравнишь с другими хронооборигентскими радиоприёмниками…
Особенно, когда в его схему впаяли старую колонку от моего «роялистого» компа!
Радиоприёмник, с первой в мире стержневой радиолампой — навсегда остался в доме священника. Отец Фёдор, хоть и ругался сперва по поводу «бесовской проволоки» на колокольне Храма, но затем успокоился и даже пристрастился к новинке цивилизации.
По вечерам собрав старушек, он слушал лекции и беседы на такие темы, как: «Можно ли улучшить человеческую породу», «Жизнь человека до рождения и после смерти», «Когда прекратится жизнь на Земле», «В чем душа держится», «Чудеса исцелений от болезней», «Внушение и гипноз в мире преступности»…
И, даже: «Возможно ли скрещивание между человеком и обезьяной» — честное слово, не вру!
Не успевал им аккумулятор заряжать.
Вскоре конечно, последовал донос от неизвестного «доброжелателя»: мол священник слушает по «беспроволочному телеграфу» вражеские голоса и затем распространяет их среди верующих… Даже мол, поддерживает по радио связь с эмигрантскими контрреволюционными организациями! Приходили товарищи из «органов», проводили расследование — но не обнаружив в передачах «Радио Коминтерна» контры, лишь выписали штраф…
— За, что? — спрашиваю.
— Было бы «за что», — отвечают, — вообще бы в ДОПР посадили вас двоих.
С немалым удивлением узнал, что все приемники подлежали регистрации (да, сколько их всего-то по стране?), а радиовещание в стране было коммерческим и за прослушивание эфира — надо было платить особую пошлину. За детекторный приемник — 3 рубля в год, за ламповый на переменном токе — 24 рубля в год, на постоянном — 18 рублей в год.
За коллективные радиоприемники в клубах и домах культуры, предприятия платили еще больше.
Однако, несмотря на то, что сумма пошлины в 18 рублей была довольно приличной для него — мой названный отец от радио не отказался.
«Прикидом» рассчитался с ВВП прямо на месте — одарив того «пролетаркой», «камчаткой» и берцами. Это ныне в большем трэнде у комсомольцев, чем даже традиционная кожаная куртка. При первой же оказии, съездил в Нижний Новгород, нашёл для Василия очень даже приличную комнату в приличном районе и неподалёку от Радиолаборатории.