Конечно, как гов…но — которое всегда плавает сверху, первым делом бросаются в глаза отрицательные черты нашего народа, из которых на первом месте конечно же пьянство и алкоголизм: порядка восьмидесяти процентов всего трудоспособного (и частично — нетрудоспособного по причине малолетства) городского населения. Хулиганы, не скрывающие своего пристрастия гомосеки, проститутки, морфинисты, кокаинисты…
Тупые менты, не могущие связать два слова в протоколе!
Воровство всего и вся — ставшее какой-то национальной манией, нечистоплотность физическая и моральная, всеобщий пофигизм… То и дело, хватался за свою лысую голову:
— Твою ж, мать… Куда я попал⁈
В деревне народ не лучше. Их крестьяне — это не наши румяно-упитанные, добродушные колхознички. Эти, за редким исключением — такое непроходимо-тупое жлобьё… То и дело, я спрашивал себя, причём — очень часто вслух:
— И это — мои предки⁈ Уж лучше я был бы круглой сиротой, «Иваном» — не помнящим родства!
Особенно, меня бесила тупая, но самоуверенно-напыщенная болтовня хроноаборигенов по любому поводу — их напрямую не касающегося и, доводили до белого каления — чуть ли не ежедневные митинги об международном положении.
Иногда, просто опускались руки при виде всего этого:
— Бля… Уверен: вы и 22 июня 1941 года — вот так же митинговали: воевать вам или ждать — когда мировой пролетариат восстанет. И чё я с вами, полудурками, связался⁈
Слегка в сердцах утрирую, конечно…
Одно радует: «попал» я не в какую-нибудь Москву, а в полу-сельскую местность — с ещё довольно крепкими патриархальными отношениями и сильным влиянием старообрядчества.
Кстати, тоже — далеко не айс!
Но, даже в губернском Нижнем Новгороде — эти негативные явления меньше дают знать о себе, не говоря уже про наш захолустный Ульяновск.
Однако, природа не терпит пустоты и однобокости!
До ущербности обделяя в чём-то одном, она часто щедро вознаграждает в другом — вот только бы вовремя понять, в чём именно.
Кажется, уже говорил об уже давно сложившейся кооперации среди местных кустарей — занимающихся санно-тележным кустарным производством?
Напоминаю:
«…Налицо была уже давно исторически сложившаяся узкая специализация — даже при изготовлении тележных колёс. Одни кустари заготавливали дерево, другие сушили его и превращали в заготовки, третьи долбили-точили ступицы, четвёртые — спицы… Пятые-десятые — всё остальное. Кузнецы ковали железные элементы телег и саней и, наконец — это всё собиралось воедино и, оптовыми торговцами — продавалось далеко за пределами волости и даже губернии».
Вспомнили, да?
Издавна на Руси Великой, такие объединения кустарей называли «гнёздами». В конце 19 века, даже была целая правительственная программа помощи подобным объединениям и, до Революции — кустари производили половину всего внутреннего валового продукта Нижегородской губернии… Но, это не тема сегодняшнего разговора[1].
Сперва подивившись, я обрадовался — «Прям, как у Генри Форда!», затем использовал и даже частично встроил эту «естественную» производственную структуру в кооператив «Красный рассвет». В частности для производства комплектующих мототелег «УАЗ 404».
Потом, присмотревшись внимательнее в созданные уже при моём участии артели… Внутренние взаимоотношения… Их деятельность… Их рост и развитие…
Ох, ну ничего себе!
Они, точь в точь — структурно и организационно повторяют «кустарное гнездо» кустарей-тележников. Заинтересовавшись, собрав, обобщив и проанализировав все данные, я понял:
— Это не случайность, а закономерность!
Да, да!
Наш народ (по крайней мере нижегородцы), оказывается — имеет прямо-какую-то врождённую на генетическом уровне способность к самоорганизации. Артели в созданном мной через Клима Крынкина кооперативе «Красный рассвет» — как будто жили своей жизнь: они рождались, развивались, налаживали связи меж собой и, с сторонними производственно-торговыми структурами и даже…
Умирали, распавшись!
Чтоб, снова соединиться в новом качестве.
«Красный сурик», например — за неполный год трансформировался три раза. От «Красного вала» отпочковались враз четыре артели, а «Красный калибр» — делением размножился вдвое.
И всё практически без моего участия — хотя и с одобрения, после приведения достаточно аргументированных доводов.
Подумав-поразмыслив, начертив с десяток схем и графиков… Я обомлел, не веря своим глазам:
— Мать… Да, это ж… Твою ж, мать… Да, не может быть — ты бредишь, Серафим!
Протерев глаза, им не веря и вновь уставился в монитор до рези в них, я набравшись смелости — выдохнул: