— И он до сих пор занимается контрабандой? — не унимался Гарсиа. — За что ему такая честь от вас?
— Тогда подумал: вдруг да понадобится человек, что так проворен и прекрасно знает тропинки по ту сторону границы, — признался Хаджумар. — Теперь его очередь выручать меня.
— Так вы тогда еще предвидели? — ахнул Гарсиа.
— Ничего я не предвидел, — засмеялся Хаджумар. — Представляю, как мы утречком, еще затемно, нагрянем к нему, в приземистую мазанку на холмике, на краю села. В ее окнах никогда не горит свет, даже когда все знали, что Счастливчик, его жена, мать и двое ребятишек находятся дома. Он будет ошарашен, что уже три года есть у него крестный ангел-хранитель, а он об этом и не подозревал.
— А вдруг он не согласится помочь нам? — засомневался Гарсиа.
— Он захочет облегчить свою судьбу… Пойдем, Гарсиа?
За столом воцарилось напряженное молчание. Наташа, добрая душа, понимая, что Хаджумару и Лине надо остаться одним, сказала:
— Гарсик, помоги убрать посуду.
— Эй, эй! Не рано ли ты начала командовать?
— Рано? Наоборот — поздно! — Она отчаянно кивнула ему на Хаджумара и Лину.
— Выезжаете сегодня? — спросила Лина.
— Вылетаем, — поправил он ее и пояснил: — Иначе нельзя.
Они опять помолчали. — Я не сержусь, — сказала она тихо.
— Я дал тебе повод, — возразил он.
— Ты знал о… командировке?
— Я узнал только что.
Лина подошла, прижалась к Хаджумару.
— У тебя есть… товарищ… Он умеет стрелять, бросать гранаты, владеет конспирацией… Но он… женщина…
— Ничего такого не будет, Лина, — успокоил он ее.
— Помни: я боец… И когда я буду нужна… Ведь женщины выносливее мужчин… Ты же видел…
— Видел…
— Хаджумар, я все понимаю… Войны нет, а борьба идет… И впереди бои… Тяжелые, страшные… Нам друг перед другом нечего хитрить… Мне легче быть там, в опасности, но рядом с тобой, чем здесь — одной…
— Туда нельзя. Но ты будешь там… Со мной! Все время! И это будет мне помогать…
— Камарада советник, ты будешь очень неудобным мужем… Женщины не любят частых отлучек мужей… Но когда я расстроюсь, ты шепни мне одно слово: НАДО… Шепни — ив моих глазах не будет слез…
Он оторвался от нее, посмотрел ей в глаза:
— Лина, надо! Слышишь? Надо!..
— НАДО! — с болью прошептала она. — НА-ДО!
— Ты обещала не плакать, — напомнил он.
— А я и не плачу, совсем не плачу, — глотала она слезы, а они бежали и бежали по ее щекам.
Осторожный и предусмотрительный нарушитель границы на поверку оказался плохим хозяином — никаких хитростей не пришлось использовать для того, чтобы проникнуть в его дом. Дверь едва держалась на слабом крючке, который в секунду был откинут. Счастливчик и его жена спали во внутренней комнате. Офицер потрепал за плечо контрабандиста. Тот, решив, что его будит жена, недовольно пробубнил:
— Чего тебе?
Офицер направил ему в лицо луч фонарика. Счастливчик вскочил. Офицер-пограничник скрупулезно, называя дни, часы и минуты, перечислил сколько раз за последние месяцы нарушал границу гражданин Киндин, он же белобрысый Василь, он же Счастливчик.
— Тс-с, не так громко, — взмолился контрабандист.
Выяснилось, что и этой ночью он возвратился оттуда.
Да, он в лесу наткнулся на группу арестованных людей, которых вели на заставу. В ответ на предложение Хаджумара провести известными тому тропами туда нескольких человек контрабандист забеспокоился:
— И золота не надо. Я честный коммерсант.
— Вам на сборы три минуты, — сказал Хаджумар.
— Плохо? — подошел к нему Гарсиа.
— Очень, — кивнул головой Хаджумар и прошептал: — Я скажу тебе, кто они…
Это были имена, известные всему миру.
— Их схватили, но еще не признали. Но признают. А мы с тобой видели, что делают фашисты с коммунистами.
— Может случиться, что надо будет ударить по заставе? — горячо зашептал Гарсиа.
— Нет, их нужно спасти тихо. И этой ночью, пока их не перевезли в глубь страны. Без шума и без следов.
…Через пятнадцать минут группа из двадцати отобранных лично Хаджумаром бойцов, переодетых в штатское, приступила к выполнению ответственейшего задания. На детальную разработку операции времени не было. Хаджумар принял решение, предусмотрев только общие детали. Вся операция должна произойти мгновенно и без кровопролития. Ни одного выстрела, ни одной жертвы, ни одного слова! Так внушил он каждому участнику операции… Он знал, что кому-то из их группы придется идти в глубь чужой страны, чтобы повести преследование по ложному пути. Не ясно было пока, в каком направлении. И Хаджумар задал вопрос Счастливчику: