– Ты что, ты дочь придворного, получается? Какой-нибудь важной шишки? – переспросил халдей.
– Ну, допустим…
– Ниневийского сакну (вельможи, – прим. авт.)?
В ответ послышался смех.
– Или дочь, а может даже жена генерала?
Незнакомка повторно рассмеялась.
Бел-ибни был обескуражен и у него вырвалось:
– Н-неужели ты супруга са-а-амого туртана (главнокомандующего, – прим. авт.)?!
– Я?! Ха-а-а! Ха-ха! Я – дочь туртана?
– А что?
– Ну и скажешь?! Прямо-таки и размечтался! А тебе бы этого хотелось? Или если бы это было так, то ты бы не осмелился ко мне даже притронуться пальцем?..
– Ну, я… и не знаю, что на это сказать…
– Я тебя разочарую, красавчик… Я всё-таки не супруга и не дочь главнокомандующего! И, между прочим, ты из-за своей растерянности совсем позабыл, что наш туртан всё-таки вдовец, да ещё и бездетный он.
– А-ах, да-а! Я действительно об этом позабыл…– спохватился великан.
Он был по-прежнему растерян и обескуражен.
– Вот то то и оно… – заметила незнакомка.
– Но я всё равно так не могу, – развёл руками Бел-ибни. – Как хочешь, а я не стану восходить на твоё ложе, не видя тебя и не представляя, какая ты есть на самом деле…
– Ха-ха-ха! Вот оно, настоящее двуличие! – незнакомка резко оборвала смех. – Вам, мужланам, всегда подавай если не богиню, то какую-нибудь девицу, хотя бы немного похожую на Иштар. Хватит со мной препираться! Мне надоело тебя уговаривать! Ну чего ты ломаешься? Я, в конце концов, тебе приказываю! И ещё раз повторяю, что в этот раз ты не заплатишь за любовь ни-че-го! Платить буду за тебя я! И я очень щедро расплачусь. И с тобой, и с богиней Иштар! Но, конечно, если я останусь довольна от нашей близости, Бел-ибни! Будь же решительней! Не испытывай моего терпения! Его и так осталось уже мало!
Халдей хмыкнул, однако после некоторого колебания всё-таки перестал упираться и надумал действовать.
Он тяжело и обречённо вздохнул, затем скинул с себя всё, что на нём было, вплоть до набедренной повязки, и уже совершенно обнажённый подошёл к ложу и возлёг на него. И тут же он почувствовал дыхание незнакомки.
Она осторожно подобралась к нему и вначале слегка прикоснулась к его плечу, провела пальцами по спине, даже пощекотала немного за лопатками и в области чуть повыше паха, а затем она губами прихватила один его сосок, потом другой, нашла пупок.
Ну а дальше…
Незнакомка внезапно проявила необыкновенную прыть. Рука её опустилась и ухватила его за самое болезненное и чувствительное место. Рука у неё оказалась сильной и она ухватила его крепко. И девица тут же воскликнула:
– У-ух, ты! Я ещё такого не встречала!
И затем она как пантера пошла в наступление. То есть она набросилась на него, прижалась к нему всем телом и обвила за шею…
Великан сразу же отметил про себя, что незнакомка была умащена и от неё исходил аромат дорогих благовоний, который кружил ему голову и пьянил его. Тело у неё было очень даже ничего, к тому же, не обрюзгшее, кожа на ощупь нежная, ягодицы выпуклые и что ещё приятнее, упругие, ну а груди… О-о! Груди у неё были по девичьи высокие, как и любил "Халдей". И помимо этого незнакомка оказалась опытной и необыкновенно страстной.
Уже вскоре она завела великана.
Бел-ибни настолько разошёлся, что, занимаясь с ней любовью, он совсем потерял счёт времени.
А незнакомка периодически кричала:
– О-о! Как же мне хорошо! Глубже, глубже входи в меня!
Чего они только не вытворяли за те несколько часов, что были вместе! Обычно великан быстро доводил любую девицу до полного изнеможения, однако на этот раз ему попался равный соперник. Девица оказалась крепким орешком, и она, в конце концов, его переборола. Хотя она и была вдвое меньше его, но она оказалась на любовном ристалище не только опытнее, но и выносливее. Незнакомка вертелась как заведённая и её стоны переходили в пронзительные крики, а потом всё это у неё сливалось со стонами вошедшего в не шуточный раж великана.
Наконец-то их стоны умолкли, и Бел-ибни, и незнакомка, совершенно уже измождённые, угомонились.
После долгого молчания, незнакомка произнесла:
– У ног скульптуры Иштар, стоящей слева, рядом с дверью, находится мешочек, там плата за твои старания. Я довольна тобой! Ты меня не разочаровал.
Бел-ибни поднялся с ложа, оделся и подошёл к скульптуре.
Судя по весу мешочка, плата незнакомки за свидание, наполненного несколькими часами бурной страсти, оказалась щедрой.
Бел-ибни был уже на пороге, когда незнакомка окликнула его:
– Э-э-эй, халдей, а ну ка постой!
Бел-ибни остановился.
– Завтра в это же время вновь придёшь сюда! – произнесла повелительным тоном незнакомка.