- Что здесь происходит? - раздался за спиной властный голос.
Рядом с Гермионой встал мужчина. Она не смотрела на него, но... чтобы узнать Люциуса Малфоя, видеть его лицо не обязательно.
- Леди Блэк, я вижу, у вас проблемы? - ледяным тоном осведомился лорд.
- Леди Блэк?! - охнули в толпе.
- Нет, никаких проблем, мистер Малфой, - чуть слышно ответила Гермиона, но в установившейся тишине, каждое ее слово дошло до всех окруживших их. - Мы можем позволить себе подаяние...
Молли задушенно охнула и осела на мостовую, схватившись за сердце.
- Хм-м... А знаете, я присоединюсь к вам, - издевательски протянул Малфой. - Беднякам надо помогать. Держи, парень!
Фред, или Джордж, рефлекторно поймал брошенный ему кошель, а осознав, испуганно выронил себе под ноги. По мостовой покатились золотые галеоны и серебряные сикли...
- А я пожалуй, последую примеру лорда Малфоя! - выкрикнул из толпы какой-то маг и швырнул Уизли несколько монет.
А вслед за ним, каждый счел своим долгом, бросить пару монет...
Толпа так любит свершать правосудие во имя справедливости...
- Идемте, Гермиона, - шепнул Малфой. - Нам пора удалиться...
Гермиона не думала о том, что совсем недавно они дружно объявили друг другу войну. Всего минута, и они заключили безмолвный мир. Гермиона с Малфоем покинули толпу.
Малфой молча проводил ее до Дырявого Котла, но перед входом задержал ее.
- Мы плохо начали, но продолжить можем лучше. Мы... оба были резки. Я надеюсь, что в дальнейшем союз меж нами возможен...
Гермионе было плохо. Слишком плохо, чтобы оценить слова Малфоя правильно. Ей вообще не хотелось думать и оценивать произошедшее. Хотелось выплакаться в одиночестве...
- Извините, я...
Малфой все понял и решил, что пора уходить.
- До встречи... а Уизли свое получили. Ваша месть поистине страшна. Прощайте.
Люциус вежливо склонил голову в прощании и удалился.
Может он был не так уж плох, как ей казалось?
Да, он Пожиратель Смерти и сноб, и жесток, и ядовид, как василиск, но...
Гермиона уже не считала его мерзавцем.
Он просто оказался рядом в нужный миг.
Гермиона вернулась на Гриммо, позабыв о дальнейших покупках. Да и какие покупки, помилуйте? Она ничего не сказала Вальбурге по возвращении. Прошла мимо портрета, поднялась в комнату и долго плакала.
...Глотика из Норы она так и не забрала. Рон, злой, как демон, заявил, что не знает, где он. Мол, убежал куда-то... но она поняла, что это ложь. А еще поняла, что своего рыжика больше не увидит. По глазам Рона поняла...
- И вообще не появляйся здесь больше, ясно?! Что тебе, своей псины не хватает? У него тоже есть шерстка! Ничем не хуже!
Более Гермиона не стала слушать. Влетела пулей в камин, переносясь на Гриммо.
... А еще она слышала голос Гарри там, который успокаивал Джинни, удерживая ее от появления перед ней, Гермионой. И слова, которые он произносил, показали, что виноватой во всем он считает ее...
Вот кончилось все, что связывало ее с Уизли и Гарри Поттером. Детские воспоминания о счастливых днях, о дружбе, о приключениях померкли и окрасились горечью...
Лучше бы их и вовсе не было...
Она пыталась забыться в книгах, в заботах по дому. Благо, Сириуса почти не бывало дома, который разыскивал Ремуса. Но боль не отпускала ее сердце, все сильнее укореняясь в душе. Ее начало тошнить от еды. Часто хотелось плакать. Она не видела довольных глаз Кикимера и Вальбурги. Они-то знали, что слезы и тошнота - следствие совсем иных вещей. Их план начинал исполняться.
И все же состояние Гермионы обеспокоило их. В ее еду стало добавляться по нескольку капелек успокаивающего. Это помогло. Но окончательно девушка пришла в себя после появления на Гриммо Рабастана...
Глава 11
Приглашение на бал пришло через неделю, после объявления о моем полном помиловании. И ровно через два дня после того, как я вернул Рема. Камин просто выплюнул письмо из огня на ковер, мне под ноги.
Этого стоило ожидать, думал я, вертя в руках конверт. Министерству необходимо представить меня обществу, как живое свидетельство ошибок великого и светлого волшебника, бывшего главы Визенгамота. На балу, верно, соберется весь свет прессы и от вспышек колдокамер будет светло, как днем. Министр прилюдно пожмет мне руку и лживо посочувствует, а после пафосно уверит, что виновные понесут наказание... и будет ждать, что я громогласно уверю всех, что не держу зла на Министра, но никогда не прощу Дамблдора.
Да, пожалуй, именно так все и будет.
- Сириус?
За спиной, как всегда вовремя, материализовалась девчонка. То есть, моя жена, по насмешке судьбы.
- Нам прислали приглашение, - "обрадовал" ее я, демонстрируя конверт. - В само Министерство Магии на традиционный бал по случаю празднования Лугнасада. Какой жест с их стороны... Любишь танцевать?
- Вы собираетесь пойти? - невесело спросила она, смотря на меня своими серьезными карими глазами.
- Думаю, стоит почтить их своим вниманием. Сейчас, пока они "переживают" свою вину, можно стребовать с них компенсацию... Опеку над Гарри, к примеру.
- Но у Гарри есть опекуны - его тетя и ее муж, Дурсли, - заметила моя женушка, нахмурившись.
- Они магглы. Если станет выбор между мной и магглами, кого выберут?
Ответ был вполне себе очевиден. Что мне в ней нравится, озвучивать очевидное она не стала. Вместо этого спросила:
- А если... Гарри откажется из-за... Дамблдора?
Я помолчал. Это меня и самого беспокоило. Не было никакой возможности связаться с Гарри. Уизли во главе с Дамблдором легко могли его настроить против меня.
- В таком случае, полагаю, в опеке будет отказано. Но я все равно попытаюсь.
В конце концов, всегда можно просто украсть Гарри.
Этот вариант тоже стоит обдумать.
... Сириус задумчиво смотрел на пляшущий в камине огонь. Он чуть склонил голову, палец рассеянно блуждал по тонким губам, а в темно-синих, сумрачных глазах вспыхивали отсветы от огня в камине. Он стоял перед Гермионой, в полумраке гостиной, такой высокий, такой отстраненный, такой... безнадежно чужой.
Сириус хмыкнул и обратил внимание на стоящую рядом Гермиону.
- Ладно, что толку думать об этом сейчас? Завтра у нас запланирован совместный поход в Косой переулок.
- Что? Мы идем в Косой переулок? - переспросила Гермиона. Кажется, ее не особо обрадовало сказанное. Сириус пожал плечами.
- Именно. Ты, я и Ремус идем за покупками. Нам с тобой нужен праздничный наряд, а Рему нужен новый гардероб. Сама видишь, в чем он ходит.
- Но... - Гермиона смешалась, обрывая себя.
Сириус медленно подошел.
- Ты имеешь что-то против Ремуса? - холодно спросил он, и в его голосе явно звучало предупреждение.
- Нет, что вы! - ее голос дрогнул, и она испуганно чуть отступила назад. - Но ему плохо из-за этого ошейника! Это унизительно! Как вы только могли?! Это отвратительно и мерзко! Просто ужасно!
- Ужасно? - Сириус в яростном порыве схватил ее за руку и встряхнул. - Знаешь, что по-настоящему ужасно?! Он чуть себя не убил!
Глаза Гермионы неверяще расширились.
- Что? - переспросила она.
Сириус отпустил ее, поморщившись. Отошел к камину, подхватив со стола позабытый бокал с виски. Он опустошил его в глоток, отвернувшись от Гермионы.
- Ты слышала. Я за эти десять дней чуть с ума не сошел. И все этот Дамблдор!
Он в ярости швырнул бокал в камин.
- Причем тут...
- Причем?! О, позвольте, я вас просвещу! Знаешь имя Фенрира Сивого?
Гермиона испуганно кивнула.
- Конечно, знаешь. Кто его не знает? Эта тварь отличается своим пристрастием - обращать в полнолуние детишек. Вот и Ремус стал оборотнем благодаря ему. Фенрир настоящий ублюдок, для которого убить легко и просто. Его место в Азкабане, но... он умеет заметать следы. У авроров не получается его засадить. Как это выходит? А кто его знает! Но он на свободе и считается вожаком стаи. Стаи вервольфов. И вот туда, в эту стаю, Дамблдор отправил Рема. Шпионить. Представляешь, что бы сделали с Ремом, окажись он там?