— Кем уплачено? — бывший воевода постарался скрыть в глазах охотничий блеск. — Я могу его увидеть?
— Э… — запнулся пастух, — ты не знаешь, кем уплачено?
Помедлил и неуверенно продолжил:
— Так и я этого не знаю. Мужик как мужик, высокий, худой, волосы и борода чёрные, глаза карие. Ничего особенного. Сапоги, правда, эльфийские, безумно дорогие. Я только сапоги и запомнил, такую роскошь почитай, раз-два в жизни и увидишь…
Табунщик замялся. Дерек подался вперёд и принялся выковыривать из ножен камешек. Самый маленький. Пастух присмотрелся к его действиям, оглянулся и прошептал:
— Не в себе, похоже, мужик был… Взгляд такой… словно смотрит — и не видит. Будто спал он, или проснуться не мог, или не выспался… или думал о чём-то своём, другом совсем…
Воевода пригляделся — правду ли говорит пастух или отработать камешек хочет, ничего не решил и продолжил:
— А что сказал, мужик-то? Откуда вы знаете, что этот жеребец для меня?
— А для кого ж? Ты один здесь по-нашему не понимал. А он ясно сказал — придёт чужестранец, по-человечески не говорящий, так его языку обучить, хату предоставить, конём и всем необходимым обеспечить. И заплатил. Очень хорошо заплатил. А более ничего не сказал. Может, колдуну нашему что известно лучше.
Интересно, он и за проживание заплатил? Можно ли рубин обратно потребовать? Пожалуй, не надо, не стоит обострять отношения.
— Где сбрую взять? — вместо этого поинтересовался Дерек, протягивая пастуху топаз.
Пастух объяснил. Дерек оставил коня в табуне и отправился в деревню. Он не собирается быстро уезжать отсюда. Сначала надо с магом поговорить.
Маг не сказал ничего нового, когда Дерек прижал его своими вопросами. Словесный портрет благодетеля ничего не прояснил — под него попадала треть жителей деревни. Единственная ценная информация заключалась в том, что жить здесь можно хоть пять дюжиниц — за всё уплачено, рубин хозяевам он мог и не отдавать, но отбирать его теперь нехорошо, а вот кормить его они должны лучше, но маг сам об этом позаботится. Куда идти дальше маг опять не сообщил. Посмотрел внимательно, глаза отвёл, пожал плечами.
Дерек решил переночевать, опробовать сбрую к «лошади», немного освоиться, а потом ещё раз расспросить мага.
Вечер приходил очень медленно — окружающие предметы выцветали постепенно, приобретая серые оттенки. Ничуть не более привычные, чем свет безумного солнца. На небе зажглись маленькие белые точки, словно искры, высеченные кресалом. Звёзды, понял бывший воевода. Такие крошечные, словно мир этот где-то на самом краю вселенной.
Звёзды местные, конечно, ничего не освещали, но видно всё равно было прилично — вместе с ночью не пришёл туман, не всплыли серые мороки, и запахи не исчезли, а обострились. Дереку понравилось — тихо, свежо, и вроде совсем не опасно. Расслабляться, конечно, не стоит, но если нет тумана, то разглядеть или услышать подкрадывающегося врага не проблема.
Он не стал ночевать в доме — бревенчатые стены не казались ему надёжными, трава же не производила впечатления плотоядной. Хозяева подтвердили, что на траве спать безопасно — она никого не оплетает и не ест, разве что змея может подползти, но змеи здесь только в лесу, в деревне до сих пор гадюк не встречалось.
Он спал под открытым небом на заднем дворе три ночи, наслаждаясь необычным ощущением покоя и свободы. Тоска по родным местам не мучила, воздух нравился, на вторую ночь к нему пришла женщина и на ощупь она ничем не отличалась от женщин его мира. Сначала, правда, Дерек был в полном смятении и долго допытывался, кто и зачем её прислал. Женщина смеялась и отвечала, что он ей понравился. Дерек спросил, как отреагируют её родственники. Женщина изумилась, она не поняла, почему они вообще должны как-то реагировать? На пятом вопросе она назвала его чужеземным занудой и посоветовала не лезть в местные обычаи, а залезть лучше… Впервые этом мире воеводе едва не стало плохо. Чтобы женщины так разговаривали? Пока он пытался прийти в себя, женщина добавила, что если он… И Дерек опять растерялся. Если она высказывает сомнение в его мужественности — значит, это в порядке вещей, и она не боится его потерять. И может прокормиться сама. Интересно, как? Не охотятся же они, и не выращивают же пищу самостоятельно… Полностью сумасшедшая женщина. Или мир такой… Он собрал волю в кулак и попытался подавить гнев и обиду. Может, здесь подобные слова вовсе не считаются оскорблением. Может, это вообще заигрывание.
В следующие ночи она не пришла. Дерек предпочёл не задумываться над тем, что это может значить.
Зато на третью ночь в небе проявилось тонкое светящееся полукружие. Совсем узенькое, словно ободок колечка девушки из самых верхних этажей дешёвого кабака. Мальчонка, к которому он обратился с вопросом, охотно пояснил, что это «месяц нарождается». Дерек вцепился в него и выяснил, что через дюжиницу эта полоска превратится в яркий диск — луну. Судя по размерам, местная луна вполне могла сойти за звезду его мира.