Тут я подумал о добрых селянах, жертвах гражданской войны. Например, тех, растерзанных в собственном доме, или убитых в посёлке, где мои бойцы искали зелёные свадебные наряды, чтоб распороть на шарфики. Те не отбивались от рук, трудились, как заповедано, и закончили свои дни намного более страшным образом, чем эти вот. Этим предстояло просто погибнуть, пытать и измываться нам ними некому и некогда.
А вот в отдалении ветер треплет флажки. Раз флажки, значит, геральдика. Как минимум они обозначают присутствие здесь представителей воинского сословия, а скорее аристократии, которая торчит поблизости, причём явно не на охоту вышла. И уже едва ли важно, что именно изображено на ткани. Тут и без того ясно, что если перед нами не Атейлер, то всё равно кто-то из врагов. Что тут могут делать союзные лорды? Только воевать на стороне его величества. Их бы просто не допустили в область проведения такого важного рейда.
К тому же разведка всё проверила и доложила. Это должен быть Атейлер.
— Как добьём бандитов — пусть поднимают знаки Солор, — распорядился я.
— Но почему не сейчас?
— А зачем?
— Положено.
— Мало ли «положено». Бандиты — не та публика, которой положено хоть что-то, кроме верёвки или мечом по шее. Разве кто-нибудь тут планирует переговоры с ублюдками? Суд им, что ли, предлагать? Хрен им, а не суд. Плевать, что они могут думать о том, кто мы есть. А наша основная цель, глядишь, ушами прохлопает, не сразу сообразит, и удастся закрепить кольцо окружения.
— Так не положено, — изумился мой собеседник (то ли денщик при мне, то ли адъютант, я его обязанности при мне понимал лишь частично). — Честь ведь требует сразу оповещать врага, кто тут кто.
— Вроде как моя честь — сугубо моё дело? Нет?
— Да, командир.
— А честь моих людей разве страдает от выполнения моих приказов?
— Ни в коем случае, командир. Понял. Будет исполнено.
Моим бойцам не стоило большого труда расправиться с вооружённым сбродом, к тому же растерявшимся, заметавшимся в поисках вариантов бегства. Стиснув искателей приключений мёртвой хваткой, солдаты прижали противника к линии обороны, возведённой людьми Атейлера, и совместно уничтожили остатки банды.
В миг, когда они встретились, оба строя задержали шаг, замерли, будто в замешательстве. «Самое время начинать брататься», — подумал я, поднимая руку. Знаменосцы поспешили воздеть в небо «жезлы» — так тут без шуток назывались древки с флажками графств и подразделений. Не знаю уж, что там подумали бойцы, только что совместно крошившие врага, но они немедленно сцепились, словно и не было этого мига замешательства.
Я слез с седла и вынул из ножен меч. На открытом пространстве распадка, пожалуй, не стоит сильно выделяться.
— Охранять командира! — прозвучало за моей спиной, и тут же плотное кольцо солдат окружило меня, словно я был коронной драгоценностью.
Ну, правильно. Их дело доставить меня как можно ближе к Атейлеру. А там уж мне придётся поработать мечом. Кстати, я слышал, что лорд — отменный мечник.
Время для меня будто бы сместилось и легло, словно кудри красавицы — где плотно, где пусто, — и те же удивительные превращения произошли и с пространством. Моя крохотная, но решительная и даже, пожалуй, ярая группка шла сквозь бой, словно нож сквозь желе, а мне казалось, это происходит какими-то рывками. Сперва вокруг были свои же, потом на какой-то момент — чужие, но момент этот оказался очень скоротечным.
При Атейлере находилось мало солдат. Само собой, мало — понятие относительное. Мне показалось, будто при нём присутствовало человек пятьдесят, но даже если их в действительности было около сотни, сперва их потрепали бандиты, потом насела моя передовая тысяча, и ещё два раза по столько ждало своей очереди. Так что без шансов. Лорду просто не на что рассчитывать.
Бой ещё шёл, но кольцо обороны вокруг мятежного претендента на престол уже было взломано в трёх или четырёх местах, и сквозь один из таких проломов прошёл я, сопровождаемый отрядом моих «телохранителей». В нескольких шагах от лорда, которого легко было опознать по одежде, я отстранил бойцов, заслонявших мне путь и отчасти обзор.