– Я же тебе недавно косметику дарила. «Шанель», между прочим. – Ника даже не пыталась скрыть разочарование. Сама она была свежа, как роза в утренней росе. Длинные светлые волосы, голубые глаза и вызывающе красная помада в стиле старого Голливуда. Она являла собой полную противоположность вымокшей сестре, рухнувшей напротив нее на стул и заказавшей порцию двойного эспрессо. Так и быть, расщедрится в честь выходного, похода по магазинам и бессонной ночи.
Сама Ника пила новомодный мате на кокосовом молоке и свое отношение к выбору Али выразила легким поджатием губ.
– Продала я твою косметику, – ничуть не щадя сестринских чувств, сообщила Аля, дождавшись, когда официант принесет заказ, и сделала долгий глоток, с трудом удержавшись, чтобы не застонать от удовольствия. – Она дорогая, а я и так красивая. Ладно, выкладывай, кто он и почему мы здесь?
Она решила не затягивать обмен любезностями и перешла сразу к делу. Сестру она знала как облупленную и об истинной причине их «совместного шопинга» догадалась сразу же после ее вчерашнего звонка. Впрочем, слухи до нее уже доходили. В этом городе это было неизбежно.
– Как ты… Хотя… – запнулась Ника. – Его зовут Алексей, ему сорок лет…
– Женат? – перебила ее Аля.
– Ты бы еще мне фонариком в глаза посветила, садистка, – возмутилась Ника.
– Значит, женат. Дети?
– Они вместе не живут, – спохватилась Ника.
– Твой предыдущий тоже не жил, а жена третьего от святого духа зачала, – напомнила Аля.
– Найдешь информацию? – сестра немедленно сложила бровки домиком, что в ее картине мира означало вежливую просьбу.
– Фамилия.
– Степанов.
– Новый? – хмыкнула Аля, намекая на нового заместителя мэра, присланного недавно из области.
– Он.
– Женат на однокласснице, двое детей, старшая в Англии в закрытом пансионе, отправлена туда любящими родственниками за связь с парнем на десять лет старше, у младшего расстройство аутичного спектра. Тяжелое. Муж никогда жену не бросит, именно на нее записана дача в Крыму, домик в Греции и квартира во Франции.
Несмотря на искусно нанесенный макияж, сестра побледнела и сморщилась, отодвигая в сторону недопитый мате.
– Какая гадость.
Решительно отодвинув стул в сторону, кинув на стол купюру и игнорируя маслянистые взгляды официанта и двух работяг, которые все это время буквально пожирали ее глазами, Ника поплыла к выходу из кафе. Аля из любопытства хлебнула недопитый сестрой мате.
– И правда гадость, – сообщила она официанту, взиравшему на двух девушек, словно кролик на удава, и, вздохнув, поинтересовалась: – А что-то покрепче у вас наливают?
– Есть коньяк, – недоуменно пробормотал тот, с трудом приходя в себя.
– Отлично. Оставьте немного, мне скоро понадобится, – и резко отодвинув стул и глубоко вздохнув, она направилась вслед за сестрой, мысленно проклиная себя за мягкотелость и доброе сердце.
– В желтом я слишком толстая, – на полном серьезе заявила Ника, весившая пятьдесят пять килограммов при росте сто семьдесят пять сантиметров.
– Если сейчас никто не умрет, то придется самой кого-нибудь убить, – Аля подняла глаза от телефона, где только что закончила читать сообщение от врача Романа.
Она сидела на полу магазина, привалившись к стене, и на шипение Ники, чтобы та ее не позорила и встала, никак не реагировала. На самом деле сообщение пришло еще в пятницу вечером, но Аля не могла заставить себя его открыть. Все равно на выходных проблем она не решит, а что-то ей подсказывало, что в письме речь пойдет именно о них. Будь у врача для нее радостные новости, он бы ей непременно позвонил. Впрочем, правда скрывалась гораздо глубже, и Аля ее знала, просто не хотела себе признаваться. Ей нужен был кто-то рядом, кто помог бы пережить очередной удар судьбы. И Ника, несмотря на всю кажущуюся разницу между ними, подходила для этой роли как нельзя лучше.
На Алю накатила вселенская усталость. Последнее лечение мужа не дало ожидаемых результатов. Только сожрало все сбережения и часть долгов, да Рому измучило так, что тот уже с трудом передвигался по квартире. Но самое ужасное, что она не знала, как мужу об этом сообщить. Дурные новости прикончат его раньше болезни. А ведь в его случае решающую роль играют оптимизм и вера в лучшее, об этом твердили все доктора. Только где ее взять, эту веру, если у тебя агрессивная болезнь, которая пожирает тебя изнутри?