Последнюю фразу она произнесла слегка лукаво, заставив Лиассу порозоветь, а мужчин — переглянуться в недоумении.
— Владыка, Вы говорили о пророчестве, — вмешалась рея Нассия, отвлекая внимание от внучки, — мы хотели бы узнать о нем!
Тот помрачнел и начал:
— Пророчество, о котором я говорил, было изречено перед самой войной…
Когда были произнесены последние строки пророчества, в комнате на некоторое время воцарилась тишина, а потом Лиасса вздохнула:
— Что ж, все так и было.
— А о каком выборе шла речь? — жрица пытливо посмотрела на нее.
Лиасса открыла рот, чтобы ответить, и тут же почувствовала нечто странное, словно кто-то строго-настрого запретил ей говорить. Качнув головой, она проговорила еле слышно:
— Я не имею права рассказывать об этом, но решиться отдать жизнь ради открытия Путей было проще…
— Кто знал о пророчестве? — резко спросила рея Нассия.
— Мы двое и Атисс, а что? — удивленно поднял бровь Владыка.
— И враг, ведь так? Это объясняет все: гибель полукровок, покушение на Лиассу…
— Возможно, — ответила вместо Владыки жрица, — простите, что не рассказали об этом заранее, но у меня был строжайший запрет Маэры. Кто знает, как сплелись бы нити судьбы, располагай вы этим знанием!
— Так или иначе, но все закончилось благополучно — благодаря вам, рея Лиасса, — улыбаясь, сказал Владыка, — и вы можете просить о чем угодно. Да, кстати, о том обещании, которое вы дали Дассу Эс'Ашет… Оно утратило силу, ведь после открытия Путей вы были мертвы — пусть это было всего на минуту, и все же сломало скрепы всех клятв.
— Я действительно хочу просить вас кое о чем, Владыка. О том, чтобы все кшаси — и живущие, и те, кто придет за ними — помнили своего соотечественника, отдавшего за них жизнь, разум и душу. Я расскажу вам эту историю: историю нашего народа, историю Шассэра Эс'Шери…
Прикрыв глаза, Лиасса словно наяву увидела Шассэра, его полные тоски глаза, и начала свой рассказ…
В Безвременье Шассэр потрясенно вскинул голову, ощущая себя более живым, чем когда-либо за тысячи лет. Казалось, в него тонкой струйкой вливаются чьи-то чувства, наполняя душу силой. Его имя снова звучало среди живых…
Там, где нет ни времени, ни пространства, Сила, что в Миридане носила имя Маэры, прислушалась к колебанию эфира. Все же хорошие у девочки инстинкты и истинно светлая душа! А Шассэр… что ж, у каждого из них было свое испытание, трудно стать тем, кого смертные называют Богом, не испив чашу горечи и забвения до дна. Теперь его вспомнят, а значит, рано или поздно и он станет одним из них…
Лиасса закончила свое повествование и взглянула на своих слушателей. Бледные, явно потрясенные лица, горестные складки у губ, боль в глазах… Первым заговорил Владыка:
— Мне по-настоящему стыдно, что мы забыли об этом! О нашем прошлом, об истории, о тех, кто отдал жизнь ради нашего народа… даже хуже — отдает ее тысячи лет! Рея Лиасса, я благодарен вам за этот рассказ, за вашу силу духа и благородство, и клянусь, что сделаю все для того, чтобы историю Шассэра Эс'Шери помнили, пока существует Кшасаэр!
— Боюсь, в этом действительно есть и вина жрецов, — тихо и виновато проговорила рея Алисса, — страшась повторения Войны Богов, мы впали в невежество и подтолкнули мир к краю.
— Я всего лишь хочу, чтобы мы сделали все для того, чтобы это больше не повторилось, — устало улыбнулась ей Лиасса.
— Мы утомили вас, рея Лиасса, не отрицайте, — качнул головой Владыка, — отдыхайте. И еще… я прошу вас помнить, что ваша родина не только Ронтар, но и Кшасаэр, и даже если вы вернетесь в Эрант, мы всегда будем рады видеть вас в Каррасе.
Он встал и слегка склонил голову, а затем обратился к жрице:
— Алисса, ты едешь?
— Нет пока, у меня к рее Лиассе чисто женский разговор.
— Я провожу Вас, Владыка, — склонил голову Каэсс.
— Благодарю, рен Каэсс, и еще раз поздравляю род Эс'Шери с достойным Главой.
Мужчины вышли, Верховная проводила их взглядом и повернулась к Лиассе.
— Я хотела поговорить о вашем… положении…
— О моей беременности? Можете говорить прямо, бабушка знает.
— И я благодарна вам, рея Алисса, за ваш совет, — улыбнулась та, — вы были всецело правы, когда предупредили меня.
— Это меньшее, что я могла сделать. Относительно того, что мне нужно вам рассказать… Не знаю, известно ли вам, но некоторые жрицы Маэры порой могут видеть линии судеб, и я одна из них. Лишь судьбы некоторых разумных всегда закрыты для нас — тех, чьими руками Боги вершат свою власть. Таковы вы, рея Лиасса, таков рен Коррис. Быть рукой Бога — тяжелое бремя…