— Я думала, умру, когда увидела тебя таким. Бедный мой…
— Радость моя, все это уже позади, — он переплел ее пальцы со своими, — теперь мы вместе, а все враги повержены.
Сметя все до последней крошки, он снова лег, почувствовав усталость, а Лиасса опустилась рядом с ним на кровать. Он положил голову ей на колени и тихо признался:
— Мне до сих пор кажется, что все это лишь сон, и скоро я проснусь и снова буду чувствовать лишь боль и тоску.
— Когда я увидела тебя, — Лиасса на миг сжала зубы, гладя его по голове, — впервые в жизни мне захотелось стать безжалостной убийцей, чтобы вывернуть наизнанку того, кто сотворил это с тобой!
— Шш, милая, оставь убийства мне, хорошо? Ты мое светлое чудо, тьма — это моя ноша…
— Не говори так, я не хочу слышать ничего о тьме. Для меня ты — мой свет. Ох, Кор, как же я по тебе стосковалась…
Он притянул ее к себе, целуя, наслаждаясь тем, как доверчиво она прильнула к нему и купаясь в ее нежности. Поцелуй оборвался только когда они оба начали задыхаться, после чего Коррис чуть отстранился и спросил:
— Милая, я не вижу на тебе никаких артефактов. Значит ли это, что ты больше не связана с родом Эс'Шери?
— Только кровным родством и любовью: они стали мне подлинной семьей. Но я больше не Глава Эс'Шери, если ты об этом.
— Раз это так… Лия, родная, ты станешь моей женой?
Лиасса закусила губу. И как рассказать ему о том, что для всех вокруг они уже давно супруги? Растерянность ее не укрылась от Корриса, который вдруг почувствовал себя так, словно его ударили: неужели даже теперь она ему откажет? Он бессильно опустил руки, но Лия удержала его:
— Я буду твоей женой, но ты должен до этого узнать кое-что, надеюсь, это не изменит твое решение…
— Его ничто не изменит, — ответил он, с невероятным облегчением прижимая ее к себе, — давай ты мне все расскажешь! Что произошло с момента нашего расставания, как я очутился здесь, где мы находимся, все, чем ты захочешь со мной поделиться… Я мечтаю узнать о тебе все, и тебе расскажу все, о чем ты захочешь узнать…
Лия счастливо вздохнула и улыбнулась:
— Это будет очень долгий разговор! А где мы… Неужто не узнал?
— Это похоже на мой дом…
— Это и есть он. А то, что я хочу — должна — тебе рассказать… — она как-то беспомощно оглянулась по сторонам, — словом, я лучше покажу! Как ты себя чувствуешь, сможешь дойти до другой комнаты?
— Смогу, конечно, — улыбнулся Коррис, с любопытством наблюдая за тем, как замешательство на ее лице сменилось решимостью, — только надо одеться!
— Где… ага, вот, — она протянула ему халат, — идем, если тебе будет тяжело, обопрись на меня. И не смотри так, я сильная!
— Я знаю, — он нежно провел пальцами по ее скуле, — мой храбрый воин.
Обнимая девушку за талию — не потому, что ему нужна была поддержка, с каждой минутой он чувствовал, как прибывают силы, а ради удовольствия прикасаться к ней — Коррис вышел в коридор. Удивительно, но старый особняк явно жил: негромкие звуки, запах вкусной еды, да и вся обстановка в доме неуловимо переменилась, словно в него вернулась душа. Лия тревожно взглянула на него и тихо произнесла:
— Я все объясню попозже, хорошо?
Он поцеловал ее в висок, ответив:
— Милая, мне все нравится!
Она как-то неуверенно кивнула. Через несколько шагов они остановились перед дверью, Лия еще раз посмотрела на него и, закусив губу, толкнула дверь.
Коррис шагнул следом и замер, не в силах поверить тому, что видит. Лиасса посмотрела на его потрясенное лицо, сделала знак няне выйти и, когда та притворила за собой дверь, тихо произнесла:
— Это Дариэн и Элира, через неделю им исполнится пять месяцев.
Коррис сделал несколько шагов на ватных ногах и опустился на колени рядом с кроватками, жадно вглядываясь в личики сладко спящих детей. Почти пять месяцев, а это значит, та ночь в Каррасе… Протянув руку, он коснулся щечки мальчика, а тот вдруг открыл серые, так похожие на его глаза, и принялся рассматривать его. По-прежнему стоя на коленях, мужчина поднял глаза на полное тревоги лицо Лиассы и произнес хриплым от бушующих в душе чувств голосом:
— Они прекрасны, как и ты! Элира… Так звали мою маму…
— Я знаю. Честно говоря, мне хотелось назвать дочку в честь моей мамы, но мне сказали, что это имя не подходит для аристократки.
— Но как?! Меня уверили, что это невозможно!
— Я тоже так считала… Это дар Маэры: я по-прежнему бесплодна, но в ту ночь, когда изменилась наша судьба, она — и кое-кто еще — дали мне шанс на то, о чем я так отчаянно мечтала. Ты не сердишься?
Коррис с недоумением посмотрел на нее, не веря, что она вообще могла спросить такое! И сейчас смотрела на него так робко, словно боялась, что он… оттолкнет ее?! Одним гибким движением он поднялся, сгреб ее в охапку и принялся целовать, шепча, как он счастлив и как благодарен ей. Лия с восторгом отвечала ему, млея от счастья и задыхаясь от нежности, которой он ее окутывал.