В целом можно констатировать, что вдова обладала достаточно широкими правами распоряжения завещанным ей и детям имуществом, а также нередко — правом опеки над детьми. Положение вдовы состоятельного человека в средневековом городе давало ей больше правовой свободы, чем могла иметь замужняя женщина, что обеспечивало ей относительную деловую самостоятельность и хорошие шансы на брачном рынке{1360}.
Важнейшую часть завещательных распоряжений лондонских олдерменов составляет обеспечение наследством детей, которые, как мы уже видели, обязательно получали, согласно обычаю Лондона, третью часть всего движимого имущества своего отца. Завещатели обычно делят треть своего движимого имущества поровну между всеми детьми. Так поступил, например, торговец предметами роскоши и олдермен 1342–1345 гг. сэр Джон де Олшем{1361}. И известный в Лондоне XVI в. купец Ричард Мэллори разделил треть своего движимого имущества между всеми 17 детьми{1362}. Как правило, детям же отходило наследство матери, завещанное ей супругом в пожизненное владение.
Очевидно, если у олдермена были дети одного пола, они, как правило, становились равноправными наследниками. В частности, дом на Бэйсинглэйн, лавки на Кордуэйнер-стрит и ренты, завещанные Стефеном Константином в середине XIV в. в пожизненное пользование жене Джулиане, после ее смерти в равных пропорциях перешли к его дочерям: Эмме, Маргери, Саре, Изабелле и Катерине{1363}. Земли и сдаваемые в аренду помещения, оставленные в 1413 г. Генри Бамме его жене в пожизненное пользование, после ее смерти должны были перейти сыновьям: Генри, Томасу, Джону{1364}. Сыновья галантерейщика и олдермена 1548–1560 гг. Дэвида Вудроффа — Николас, Стефен и Ричард — после смерти матери унаследовали три дома и четыре строения в Лондоне, два дома в Сент-Олбансе, пастбище в Энфилде, оставленные ей в свое время мужем в пожизненное владение{1365}. Двое сыновей сэра Роджера Мартина, олдермена 1556–1573 гг., торговца предметами роскоши, получили по 500 ф. при жизни отца, а после его смерти им отошла треть его движимого имущества, составлявшего 3 тыс. ф. и дополнительно по 200 ф. каждому{1366}.
Некоторые олдермены, имевшие только сыновей, в своих завещаниях особо выделяли старшего из них. Именно ему они предпочитали передавать наиболее важную и ценную часть своего имущества. Так в XIV в. поступил Джон ле Брэт, завещавший, чтобы после смерти его жены дом в приходе св. Сепульхры перешел к Роберту, его старшему сыну{1367}. И Ричард Фолкс в ноябре 1570 г. оставил особняк, лавку и товарные склады в Лондоне старшему сыну Остину{1368}.
Особые условия при разделе своего имущества оговаривали олдермены, оставлявшие лишь единственного сына, которого стремились всячески выделить и обеспечить. В частности, торговец рыбой Уильям Брэмптон по завещанию от 5 июня 1405 г. оставил сыну Джеймсу сдаваемые в аренду помещения на Крокедлэйн в безусловное владение и пивоварню с условием наследования только по мужской линии (in tale male){1369}. Аналогичное завещание составил 28 апреля 1462 г. лондонский бакалейщик Стефен Браун: его сын Джон получил сдаваемые в аренду помещения, верфь в приходах св. Ботольфа около Биллинсгейт, св. Данстана около Тауэра и св. Эндрю на Корнхилл с условием наследования только по мужской линии{1370}. И Томас Роув в завещании от 11 августа 1565 г. распорядился передать сыну Генри земли и сдаваемые в аренду помещения с условием наследования только по мужской линии{1371}.
В большинстве случаев олдермены, оставлявшие детей разного пола, отдавали предпочтение сыновьям. Особенно, если дело касалось недвижимости. Это видно хотя бы из завещания Генри де Глостера от 30 ноября 1332 г.: он оставил лондонскую усадьбу и четыре лавки своему сыну, дочь же могла получить эту собственность только после смерти брата{1372} (если переживет его). Определенная дискриминация дочерей{1373} просматривается и в завещании Уильяма Уодсока (XV в.): все его дети — Джон, Уильям, Джоанна и Филиппа — получали 2 тыс. марок, которые были поделены между ними в равных пропорциях, но сыновьям дополнительно передавались земли и имущество в манорах Нобрайт и Ностед, графство Суррей{1374}.