‒ Ты права, царевна, не только её… Мы верим твоему дяде, а он считает, что тебе предначертано что-то очень важное. Увы, большего сказать не могу. Ибо игры богов мне не постичь.
Этот ответ не то что внёс ясность, а ещё больше затуманил понимание Томирис. Дальше она шла в молчании, стараясь разложить по полочкам весь сумбур, что воцарился в её голове.
А потом был долгий однообразный путь, что плавно забирал вправо. Вечные светильники, как и прежде, ровно отсчитывали каждую сотню шагов и казалось, что их уходящая в растворённую даль вереница, даже где-то там вдали сокрытая кривизной направления, так никогда и не кончится. Но настал миг, когда и утомительное для Томирис однообразие было вдруг повергнуто всеобщим ощущением идущей по пятам опасности. Воины, и без того настороженные, все как один навострили свой слух. Никто больше не балагурил, все ждали скорого боя, как, впрочем, и надеялись, что успеют выскользнуть отсюда наверх. А уж что там ждало наверху, никто не загадывал.
Однако через какое-то время Томирис очнулась от тяжких раздумий, когда среди приглушённых шагов и тихого крушцового позвякивания, что завсегда присуще воинской снаряге, вдруг началось всеобщее оживление. Позже всех, но она заметила, что к ним приближается посланный в дозор Дерун. И вот, бойцы, что при его приближении готовились уже к неминуемой драке, ускорили шаг и облегчённо заулыбались. Томирис так и не поняла, что вызвало их улыбки, но когда Дерун сошёлся с отрядом поближе, она разглядела его обрадованное лицо и смекнула, что дозорный принёс какую-то добрую весть. Так оно и оказалось.
Он остановился напротив сотника и царевны. И не переставая всем своим видом показывать собственное облегчение, обвёл побратимов взглядом и выпалил:
‒ Тихоня!
Вокруг Томирис забурлили тихие, радостные шепотки. Но когда до неё дошёл смысл сказанного, она и сама чуть не испустила радостный возглас. Где-то там – рукой подать – дядя Кадар! И в эти мгновения она почувствовала, что теперь-то уж точно всё будет хорошо.
‒ Далеко? ‒ только и спросил у Деруна Луг.
‒ Рядом почти. Ждёт нас у развилки. Велел передать, что времени в обрез. Нам навстречу идёт ещё один отряд загонщиков.
‒ Что ж… ‒ Луг оглянулся и с улыбкой сказал только одно: ‒ Вперёд!
И Томирис вновь припустилась, стараясь не отставать от сотника. Она уже не думала, что звук от их топотящей толпы разносится очень далеко и его наверняка услыхала погоня. И вот показалась та самая развилка, а в тени неясно угадывались очертания человека в плаще. И когда она, наконец, добежала, человек в плаще шагнул к ней и протянул руки. Это был Тихоня.
‒ Дядя!
Она бросилась к нему, не сдержав слёз. И нырнула в его ласковые объятия, начисто позабыв обо всём на свете.
‒ Ну, будет, будет, Ивушка… ‒ вкрадчиво зашептал дядя. ‒ Надо спешить.
И обняв её за плечо, увлёк к незамеченному ею прежде проёму в стене. Это был тайный ход, что уводил, как потом оказалось, не за пределы Хирканы, а куда-то в нижний город. И о ходе этом знал только дядюшка.
И уже позже ‒ и когда она успела вдоволь на ходу поплакать, и когда дядя увёл отряд от погони и верной гибели, да отворил затем двери в каком-то заваленном всяким хламом подвале, она окончательно пришла в себя и, усмирив переживания, смогла соображать.
Небольшой, неброский дом, в котором предстояло временно обосноваться беглецам, стоял посреди бедняцких улиц, выходящих к речным вратам столицы. Здесь отряду надо было переждать около Урдана, а затем, когда всё немного уляжется, покинуть город. Когда же первоначальная суета в их временном пристанище понемногу сошла на нет, дядя Кадар уделил, наконец, племяннице время. И Томирис излила ему все свои переживания, поведав и о смерти Сура, и о страшном подземелье, и обо всём остальном, что с нею приключилось. Тихоня же, в свою очередь, отмалчивался.
‒ Дядя, ‒ Томирис взяла его за руку, вновь ощутив душевное беспокойство, ‒ я так и не простилась с Ташьей…
‒ С ней всё хорошо, Ивушка, ‒ заверил Тихоня. ‒ Мне удалось заранее её вытащить из дворца. И её мужа с детьми.
‒ Ты позаботился о них?
‒ Не совсем… Она хотела последовать за мной, ‒ он улыбнулся. ‒ Мы расстались по-доброму. Я ответил Ташье, что не могу взять её с собой. Сказал, чтоб затаилась на время, пока в городе всё бурлит… Не беспокойся, Ива, чтящие её конечно найдут, ведь она твоя служанка и может что-то знать. Но не тронут.