Коршун вынужденно прервал доклад, пережидая очередной приступ боли, судорогой прокатившийся по всему телу и вызвавший потемнение в глазах. К счастью, приступ оказался кратковременный. Итранарг же словно и не заметил заминки.
‒ Царевну Томирис, ‒ продолжил Перст Веры, ‒ ищут Свардены и их друзья. Ведь после того ристалища они железно имеют право на её руку. Наградную барму Свардены надёжно упрятали, но весть о ней теперь притча во языцех среди всей знати и даже простонародья… Те из свидетелей, что видели какие именно среди прочих знаков на барме были на оной, приняли по моему настоянию решение не оглашать увиденное. Таким образом, наше Почитание для всех остаётся в стороне… По сути получается что, произвол выбора Томирис в глазах всей знати согласно обычаю обосновывает притязание Сварденов на престол, даже не смотря на то, что Алостры отдались Пеклу. И уже пошли гулять слухи, что царевна – всего лишь жертва в играх Равара…
‒ Хорошо, Накан, ‒ перебил итранарг. ‒ Как вижу, ты всё также верен себе и не теряешь времени. Но тебе не стоит столько заниматься этой Томирис. Основные усилия тебе следует сосредоточить на поисках сбежавших пекельщиков. Нельзя дать им покинуть Хирканское Царство. Это не приказ, брат Накан, это пожелание. Я не могу отдать такой приказ, понимая, что его исполнить почти невозможно. Теперь слушай приказ: тела Равара и его сына ты выдашь для поругания. Пусть будет исполнен закон. Томирис нам не нужна. Если же Свардены первыми найдут её, то надо убедить их передать её нам. Алостры должны остаться в прошлом. И объяви от имени Святого Престола, что избрание нового царя назначено через Урдан. Свардены это будут или ещё кто, нам не важно… И ещё…
Властитель Драом пристально смотрел в глаза своему посланнику.
‒ И ещё, брат Накан, не забывай, что теперь твоя основная задача в хирканских землях – раздавить приверженцев Падших… И обязательно отдохни. Нам ведь не надо, что бы ты себя так загнал, что надолго выйдешь из строя?
Изображение итранарга померкло и Коршун ещё долго сидел в задумчивости перед хрустальным шаром. Что ж, мнение Престолодержца расходилось с его мнением. Итранарг дал приказ и Коршуна не должно было бы заботить, почему приказ именно таков. Но быть может из-за усталости Коршуна полученный приказ всё же донимал, хотя он понимал, что у Престолодержца должно быть имелись некие высшие соображения. Хорошо хоть списанную царевну Томирис не надо после казни подвергать той же участи, что и её отца и брата. Иначе ломай потом голову, как это объяснить тем же Сварденам и многим другим. Коршун потёр виски и встал со стула, направившись к расстеленному на полу самому простому походному лежаку. Коснувшись головой подушки и укрывшись одеялом, он подумал, что итранарг так и не спросил о понесённых потерях. Конечно, у итранарга есть превеликое множество источников и способов получения сведений. И несомненно, он в подробностях знает о понесённых потерях. Но Коршун отчего-то думал, что в разговоре вопрос о них обязательно прозвучит. Ведь для ордена, да и для всего Почитания потеря пяти с половиной сотен чтящих, среди которых довольно много сильных и опытных в искусстве боевой волшбы братьев – это такой ущерб, который придётся восстанавливать долгими и долгими годами. Кроме того, Сестринство тоже умылось кровью. Две трети Дев Урдана и три четверти храмовых стражей – в хирканских пределах для Сестринства этот ущерб не менее силён. Даже светоносцы потеряли около половины своих, а такие потери они редко несут и за Вековечным Ледником, где в Ночной Стороне в одиночестве ведут свою нескончаемую войну с порождениями Тьмы.
И прежде чем Коршун разрешил себе уснуть, прокрутил в памяти слова итранарга о приверженцах Падших. В этом деле у него уже имелись некоторые наметки.