Глава 20 Другими глазами
Часть вторая
РАЗВЯЗЫВАЯ УЗЛЫ
Глава двадцатая
ДРУГИМИ ГЛАЗАМИ
Всё, что происходило в последние дни, в глазах Томирис текло в соответствии с предсказаниями Тихони. Она просто верила, что дядя в силах всё устроить самым наилучшим образом. За все дни, что пришлось провести в нижнем городе, убежище покидал только Кадар. Он же был единственным источником сведений о происходящем в Хиркане. Как и ожидалось, столица бурлила. Свержение Алостров и битва с пекельщиками взбудоражили всю страну. Кайваниты, наводнившие Хиркану, получили небывалую доселе свободу действий и с широким размахом принялись чистить столицу по своему усмотрению. Как сообщал дядя Кадар, по обвинению в неблагочестии были схвачены многие влиятельные горожане, некоторые вольные колдуны и даже парочка весьма преуспевающих работорговцев. Наведывались чтящие и в городскую тюрьму, в которой, как оказалось, недоставало половины тюремщиков. Что чтящие там искали, дядя выяснять не стремился. Впрочем, тюрьма не волновала и Томирис, вести о ней она отнесла к разряду «к общему сведенью».
А между тем наступила Коранта Малого Солнца, открывшая собою отсчёт нового года. И в ночь с седьмого на восьмой день Светлого Урдана Кадар посчитал возможным вывести беглецов из города. Для этого пришлось разделиться на два отряда. В первый дядя определил племянницу, а Луга оставил старшим во втором.
Томирис до сих пор плохо помнила все подробности бегства из столицы. Помнила только, что была очень сильно взволнована и что долго пришлось идти по извилистым и кривым улочкам, где в любом месте, по её разумению, могла притаиться засада. Потом были речные ворота, рыбацкое судёнышко, каких на причале оказалось немало, и в качестве обыкновенных городских стражников, временно подчинённых городской управе, ратники одного из тех полков, что захватывали дворец. Переодетых в простую рыбацкую одежду, с котомками и кулями за спиной, беглецов приняли за рыбаков. Томирис справедливо подозревала, что здесь не обошлось без насланного дядей морока. А что до ночного времени, так ведь оно и было самым подходящим – большинство рыбаков и торговцев прибывали или покидали речные причалы как раз по ночам. И когда их судно на вёслах и под косым ветрилом уже шло по стремнине, а Томирис рассматривала проплывавшие навстречу торговые ладьи и струги, дядя, сидевший наравне с воинами на вёслах, показал рукою назад. Луг со своею половиной отряда покинул Хиркану на точно таком же рыболовецком челноке. Как потом объяснил Тихоня, он щедро заплатил хозяевам судёнышек и те отдали свои посудины безо всякого сожаления. Почему-то это было очень важно для Тихони.
А часа через три после полуночи оба челнока пристали к берегу и отряд воссоединился. Место было очень удобным для высадки, но и открытым. Судна так и бросили, их негде было спрятать, а из-за прибрежного мелководья невозможно было утопить. В полутора ланах от реки начинался лес. Именно к нему повёл за собой Тихоня. Что было дальше, царевна помнила очень смутно. Помнила, как нагрузившись поклажей – у неё была самая лёгкая – беглецы всё дальше углублялись в лесные заросли. Помнила, как холодила сердце мысль, что по их души уже должно быть выслана погоня и когда у берега обнаружат два брошенных челнока, выигрыш во времени может оказаться не таким уж большим. Помнила Томирис и то, как поделилась своими переживаниями с Лугом, а он заверил, что она, конечно, права, но от несомненно уже начавшейся погони они всё-таки успели порядочно оторваться. А потом был долгий путь по лесу, гнетущий ночной холод и накопившаяся усталость. Заночевали – всего-то на пару часов ‒ под самое утро, так и не рискнув в тот раз развести костёр.
И вот теперь истекал второй день их лесного похода. Шёл сильный дождь, а весь отряд расположился у двух бездымных костров. Греясь у огня, Томирис удивлялась, как окружающим её ратникам удалось разжечь его из мокрых дров. И хотя всё происходило у неё на глазах, удивление, тем не менее, не исчезло. И смотря на колыхаемые ветром верхушки деревьев, царевна напрасно искала в чёрных тучах ночные светила. Обе луны были надёжно упрятаны, ночь выдалась необычайно тёмной. Может быть даже такой же тёмной, как у Вечного Ледника или как в те наидавнейшие времена, о которых рассказывал ей дядя. И всё же Томирис всматривалась в тёмное небо и чаяла увидеть Урдан. Сегодня были последние сутки его светлого лика. Всю следующую девятидневку он будет являться миру багровым, с каждой ночью наливаясь мглистыми оттенками, пока и вовсе не станет мрачным.