Головокружение. Оно продлилось недолго.
Память теперь была совершенно пуста – ни малейшего намёка на предпосылки появления здесь. Однако внутри присутствовала непоколебимая уверенность, что так и должно быть. И что он сам сделал выбор. Зачем?.. Кажется, отдать этому миру долги… Знать бы ещё, какие… И была странная надежда, что Сила, приведшая в этот мир, не даст заплутать в закоулках мороков прежних воспоминаний и совершённых ошибок. Возможно, Сила использовала законы этого мира в своих целях… Теперь надо узнать свой Путь. Встать на него. И идти. Не сбиваясь. Но это осознание, которое есть сейчас. Не уйдёт ли и оно из памяти, как уходят с утра ночные видения? Осознание, вынырнувшее из Сверхсознания, стало, кажется, первой его ясной мыслью. Он даже хмыкнул про себя от радости – хоть что-то чётко сложилось в голове после всех тех обрывочных и лениво-бредовых клочьев, которые и мыслями-то назвать сложно. И вот только теперь он понял, что почти не ощущает своё нынешнее тело.
Сумрак, царящий вокруг – первое, что донесли его чувства. И, странное дело, если глаза не врали, над ним целая гора камня, во всяком случае, именно так в полутьме выглядел необычайно высокий свод потолка, по которому, выискивая плохо различимые подробности, скользил его взор. Он не знал, сколько бы ещё продолжал равнодушно пялиться в потолочные глыбы, но тут настала очередь обоняния. Повеяло резким запахом грозовой свежести, но удивиться ему он так и не успел, ведь за приятной свежестью тройного кислорода донёсся и запах дыма. Или скорее запах гари. Причём настолько едкий, словно кто-то подпалил шерсть или какие-нибудь крашеные тряпки. Вонь мгновенно проникла в носоглотку и он дважды хорошенько чихнул. Да так, что аж согнулся и прослезился.
Чихание каким-то образом помогло немного очухаться… И глазами человека, уже не понимающего происходящего, начисто забывшего и про Тропу Звёзд и про Путь, он осматривался вокруг и оценивал своё положение.
Выходило, что всё это время он лежал на голом камне. Было зябко, невольно хотелось укутаться в одеяло, которого здесь, конечно же, не было. Спина, шея, да и конечности затекли, пришлось впопыхах разминать то одно, то другое, но самое главное – он вдруг сообразил, что совершенно наг. И это открытие вызвало просто «бурю восторга», он даже не сразу понял, что что-то шепчет – от удивления. Осмотрелся попристальней. Увиденное породило кучу вопросов. Как он тут оказался? Почему голый? Почему ничего не помнит? И почему, если глаза не лгут, он очнулся в гробу?
По правде говоря, это был не совсем уж гроб… А скорей – гробище. Точней – гробница. Ну а как ещё назвать скроенное из камня как раз под его рост сооружение примерно в три локтя высотой? При этом очень недурственно обработанное. Столбчак, а это был явно он, так просто не обтесать и не загладить. А ещё вполне приличная с художественной точки зрения лепнина в возвышении на изголовье. Тот, кто ваял сию лепнину, довольно подробно изобразил какого-то древнего воина времён где-то так... Он вдруг понял, что не может привязать изображённого воина к какому-либо времени. Отсутствовали необходимые сведенья. И с удивлением продолжил изучать изображение. У воина даже стёганный доспех был проработан, не говоря уж о лице и прочих «мелочах». Рассмотрев изображение – глаза уже успели привыкнуть к полутьме ‒ он по наитию перегнулся через окраек и заглянул на боковину гробницы. Потом глянул на другую боковину. И там, и там смутно знакомые узоры и хищные звери явно кошачьего происхождения. А сама гробница изготовлена из цельного куска породы. Любопытненько…
Кто же это с ним так пошутил? Поглядеть бы в глаза этим шутникам… Вскоре лежать в этой каменой усыпальнице ему надоело. Вылез. Слегка закружилась голова, пришлось опереться руками о боковину. Начал было уже озираться в поисках какой-нибудь одёжки, отчаянно надеясь обнаружить не абы что, а свои «родные» облачения, как вдруг подумал, а не помер ли он? Мысль, ещё некоторое время назад для него невообразимая из-за глупости. Теперь же она стала всего лишь откликом его сузившегося сознания. Откликом невежества на внешние обстоятельства.
Аж присел от такой мысли. Нет, точно глупость какая-то! Хоть, впрочем, вроде бы и разумно: очнулся в гробу, не знамо где и не знамо как… Место сродни склепу… Вдруг стало смешно, пощупал себя руками – вроде тёплый. Да и голова болит, хотя, кстати, уже не так сильно. Но всё же болит. Что-то как-то тут не так… Разве мертвецы мучаются болями или холод выгоняет их из гробов? Значит, вряд ли это посмертие. Наверное… И откуда такие дурацкие мысли в голову лезут?