Этот кайванит и правда был последним. Озираясь и прокручивая в уме прошедший бой, Стривар поразился, что кайваниты дрались в молчании. Ни криков, ни ругани. Он понимал, что только что был на волосок от смерти. И у него вовсе не было уверенности, что коли случится новая встреча с этими молчаливыми убийцами, победителем из боя выйдет именно он.
Выждав немного, Стривар обследовал тела. Забрал у первого кайванита наруч с разряженным «Огненным Копьём», второй, точно такой же, решил не трогать. Подобрал самострел, наведался на полянку, где отрезал про запас кусок мяса от освежёванной туши, завернул его в найденный обрывок ткани. Затем присел у приглянувшегося поваленного ствола дерева и, более не сдерживаясь, скривился, стягивая рукавицы и рассматривая ладони. Бой обошёлся ему кровавыми мозолями. Жгло кожу на плечах, ноги вообще будто горели. Он разбулся и осмотрел окровавленные ступни. Да уж, кожа младенца… Пока сидел, наслаждаясь ветерком, ласково гуляющим по кровавым мозолям, оглядел щит и подивился – ни зарубины, ни царапины. Впрочем, а чего удивляться? Рунное заклятие работало. И работало выше всяких похвал.
Долго не засиживаясь, Стривар вернулся к мертвецам и оторвал подкладку с первого же балахона. Распустил ткань на лоскуты, те что поменьше пошли на перемотку ладоней, те что побольше сгодились на портянки. Больше его тут ничего не задерживало. Путь Стривара лежал через горы.
А на Зааре, между тем, царила весна. Но для пришельца это не было очевидно.
Глава 29 Под завесой
Глава двадцать девятая
ПОД ЗАВЕСОЙ
Когда на поляну с потухшим костром вышли двое путников, Озар, укрытый облаками, ещё не достиг точки полудня.
Впереди шла одетая в простую походную одежду женщина. Движения её были легки и плавны, а ноги, сокрытые свободно ниспадающей юбкой, доходящей до щиколоток, ступали по траве так, что создавалось впечатление, будто женщина скользит по земле подобно лодке, плывущей по водной глади. Тёмно-русые волосы путницы были уложены в затейливый узор и скрыты обыкновенным убором, какие носят многие горожанки северного побережья Ветреного моря. По убору можно было понять, что путь свой странница начала на побережье. При взгляде со стороны, лицо женщины не показалось бы юным, но и не было на нём тех отметин, что отягощают грузом прожитых лет. Ликом и статью путница казалась молодой. Но те, кто умеет зреть в суть, затруднились бы постичь, кто же она на самом деле.
Вторым путником был глубокий, но ещё крепкий старик. Походка его была также легка, как и у спутницы, но плавность в ней отсутствовала. Спину он, по обыкновению, держал прямо, а через плечо нёс закинутую суму, на вид – лёгкую, но так только казалось. Сума была тяжёлой, в ней хранились все необходимые в дороге припасы – неприхотливая еда, смена чистого белья и разная мелочёвка. Как и спутница, одет старик был в простую одежду, но без убора на голове. Вместо него седые космы были подвязаны полинявшей тесёмкой, а длинная борода надёжно скрывала висевший на шее оберег. Довершал его образ посох. На вид, неказистый и грубо сработанный. Но посох в его руках таил великую силу. Да такую, что чтобы распознать в нём волшебство, надо было изучить посох воочию. В отличие от старика, спутница не имела ни одной колдовской вещицы. Она попросту не нуждалась в такого рода «костылях».
‒ Тот, кто вышел из пещеры, был один, ‒ сказала странница после короткого обследования места боя. ‒ Чтящие подстерегли его. Но не смогли одолеть.
‒ Он один ухлопал сразу троих? ‒ удивлённо спросил старик.
Затем подошёл к ближайшему кайваниту и, склонившись над телом, запустил руку за ткань балахона. Вытащил наверх медный щиток лунного серпа и недоверчиво покачал головой. На полумесяце был знак шестигранника старшего дознавателя. У остальных покойников наличествовали железные полумесяцы, но с семигранниками младших дознавателей.