‒ С прибытием в «Небесный Приют», брат Накан, ‒ сказал Ракат Иборский, подойдя после посадки виманы.
‒ Был рад познакомиться, ‒ Коршун кивнул ему, отметив лёгкие следы усталости на лице лётчика.
Затем первым сошёл на пристань, где в ярких всполохах осветительных жаровен его терпеливо поджидали те двое встречающих.
‒ Начальник крепости Анвен Гром, ‒ представился первый из них, облачённый в полное боевое снаряжение с лунным серпом указующего ‒ огонь меж четырёх крыльев ‒ поверх застёжки плаща. В отсверках пламени ближней жаровни его рувийские черты так играли светотенями, что лицо походило на грубо слепленное изваяние какого-то злобного духа.
‒ Иринир Коготь, ‒ шагнул навстречу второй, четырёхкрылый глаз на серпе зрящего блеснул и вновь скрылся в складках балахона.
С Когтем Перст Веры был знаком заочно. Это был зрящий всех хирканских земель, глава здешних чтящих. Внешность у него оказалась настолько незатейливой, что рождала впечатление безликости. С такой внешностью можно было легко затеряться в толпе местных рундов.
‒ Светлого пути вам, братья, ‒ поприветствовал их Перст Веры и порядка ради представился сам: ‒ Накан Коршун. О моём прибытии, полагаю, вас оповестили загодя.
Потом повернулся к своей свите.
‒ Брат Рел, копьё может отдыхать до утра.
‒ Идём, брат Накан, ‒ рукой поманил Коготь. ‒ Нам нельзя терять время.
‒ Конечно, брат Коготь. Дело превыше всего.
Спускаясь по винтовой лестнице башни, Коршун выпытал у начальника «Небесного Приюта» о подмеченных за последнее время странностях вокруг крепости и не сталкивались ли крепостные заготовители с какими-нибудь трудностями. Вопросы посланника Святого Престола Анвен Гром воспринял правильно: «Небесный Приют» ‒ ключевая твердыня Почитания Лучистого в царстве, что обусловлено её близостью к столице. Но сказать Грому попросту было нечего. Чего-либо подозрительного, что можно расценить как подготовку к осаде, что в свою очередь вскрывало бы предпосылки к смуте в стране, не происходило. Всё шло своим давно налаженным чередом. Удовлетворившись ответами указующего, но, естественно, не успокоившись на этом, Коршун уже на площадке у подножия башни дал понять начальнику крепости, что намерен пообщаться с Когтем наедине. Не выказывая своего облегчения, Анвен Гром оставил их, уведя с собою свиту Перста Веры.
‒ Прошу за мной, брат Накан. Все бумаги уже готовы.
Коготь повёл высокого посланника по узким улочкам. Крепость жила своей жизнью, стояла тишина, все живущие тут домочадцы спали, как спали и немногочисленные слуги и рабы. Лишь делавшие обход часовые изредка попадались на пути.
Аргозар в виде каменного узора над входом в читальню, пара часовых у дверей – и вот Коршун уже внутри двухъярусного здания с толстыми на вид стенами и узкими бойницами окон.
‒ Я ожидал твоего прибытия утром, брат Накан, ‒ доверительно сообщил Коготь, когда Коршун разместился за столом, заставленным писарскими принадлежностями. ‒ Но так даже лучше. Признаться, когда мне доложили, что расследованием будешь заниматься именно ты, мне стало просто спокойно на душе.
‒ Слава бежит впереди меня? ‒ усмехнулся Коршун.
‒ Слава есть оценка достижений и способностей. Не так ли, брат Накан?