Выбрать главу

Она не врала. И Стривар махнул на неё рукой.

‒ Ладно, а почему меня выбрала?

‒ У тебя очень много жизненной силы. Я как вошла в зал, так сразу… Ты просто лучишься ею. Ты бы и не заметил, а кто другой мог бы и заболеть. Это нередко случается и я боюсь кривотолков и слухов. Зачем мне чьи-то подозрения?

Вылезая из бочки, он буркнул:

‒ Уходи. Я не трону тебя.

И когда он одевался, с удивлением посматривая на закрытую щеколду, блазна опасливо застыла рядом. Нагая, с охапкой красных одежд в руках.

‒ Как тебя зовут? ‒ спросил он, отметив про себя, что зелёные глаза упырицы всё-таки красивы.

‒ Лагрис.

‒ Знаешь, Лагрис, больше не попадайся мне.

Он вышел из бани. А она ещё долго стояла в раздумьях.

 

 

Глава 32 Серый Кошмар

Глава тридцать вторая

СЕРЫЙ КОШМАР

 

Когда глаза Лауда, наконец, открылись, Лагрис увидала разительную перемену его лица. Хозяин будто вмиг постарел. Словно из-под облика мужчины средних лет начала проглядывать истинная суть этого пока ещё не старца, но несомненно довольно пожилого мальвара. Та суть, которая более не могла замаскироваться здоровым оттенком кожи и моложавым блеском глаз. Сколь же ему лет на самом деле? Лагрис не знала, но думала, что где-то около сотни.

И эту разительную перемену в его лице сотворило её собственное признание. Способности рабыни-блазны были давней тайной Лауда, когда-то он очень и очень дорого заплатил Сестринству за обладание одной из них. И за прошедшие годы та исправно служила ему, поддерживая здоровье и молодость. Осечка, подобная сегодняшней, случилась когда-то давно всего раз. Лагрис помнила, как Лауд наказал её в тот чёрный день… И внутренне сжалась, понимая, что гнева хозяина не миновать.

Он возлежал на подушках у самого края широкого ложа. Не шевелился и как будто вовсе забыл, что в спальне находится Лагрис. В воздухе неизменно пахло благовонным воскурением, в дальнем углу от маленькой курильницы поднимался слабый дымок. В медных свечниках сейчас горело менее половины свечей – нарочно, чтобы создать полумрак в спальне. И в этом тусклом освещении Лагрис видела, как отражается в настенном зерцале тот угол ложа, где устроился Лауд. В этом старинном медном изделии, покрытом серебряной плёнкой, его облик выглядел зловеще.

‒ Ну, и почему ты «пуста»? ‒ сухим, ровным голосом спросил он.

Лагрис не обмануло его спокойствие, слишком хорошо за все годы успела изучить Лауда. Благосклонность хозяина могла не иметь границ, когда она исправно приходила «наполненной». Но вот сейчас… Сейчас он пустит в ход свой жуткий жезл власти. Но не от злобности, а просто потому, что считает: так надо. Лагрис прекрасно понимала, что никакие оправдания её не спасут. Но вопрос задан, значит она должна ответить.

‒ Нарвалась на сильного колдуна, хозяин…

Лауд искоса посмотрел на неё и прикрыл веки. Было видно, что прозвучавший ответ подтвердил его мысли.

‒ Но однако ведь, у тебя раньше как-то получалось с ними? Да и осмотрительней надо быть.

Лагрис смиренно кивнула. В этот раз просто не повезло. Она крайне редко покушалась на колдунов, всегда выбирая, чтоб те были послабей неё. Даже став блазной, она имела возможность распознавать чужую силу, сохранив остатки былого дара, раскрытого когда она ещё была одной из Дев Коранты. Но в этот раз сильно ошиблась. В том здоровяке-артане оказалось столько скрытой силы, что Лагрис едва удержалась в сознании, когда колдун разорвал связь. Разорвал, сумев освободиться от пут «Соблазна богини!» Кто вообще на такое способен? Конечно, на Зааре найдётся немало сильных колдунов, кто даже не клюнет на наваждение, но вот нарваться на одного из них?! Того, что поддался наваждению только по причине неопытности… Это было сродни вытаскиванию из груды песка одной единственной крохотной жемчужины. Да только все эти объяснения Лауду ни к чему. Хозяина волнует только одно: он не получил подпитки.

‒ Он не выглядел настолько сильным… ‒ Лагрис всё же сделала попытку оправдаться.

‒ Тебе повезло, что он со странностями и не размазал тебя на месте, ‒ Лауд приподнялся на подушках и уставился в глаза рабыне. ‒ Тебя надо наказать. Чтоб впредь головой лучше думала.