‒ Ты не бездушна, ‒ сказал он. ‒ У тебя развита душа, хотя она и объедена. Но сознание твоё затемнено.
«Объедена»? Теперь до Лагрис начал потихоньку доходить глубинный смысл его слов. Былое служение Девой Коранты оставило многие знания, недоступные простым смертным.
‒ Стривар, ты видишь меня насквозь?
‒ Я бы сказал, что чувствую тебя целиком. Из тебя сделали блазну, но ты нашла в себе силы не скатиться под власть низменных страстей. Вспомни, какой ты была. Вспомни, что такое гордость. Обрети полноту воли. Ум твой, боюсь, тут не поможет. Твоя опора ‒ в силе духа и, главное, в душе.
‒ Душа… Как много о ней судачат! Чувства и переживания…
‒ Да. Это десятки и сотни чувств. Открывай новые и обогащай свою душу.
Он отстранил её. И отступил на шаг со словами:
‒ Тебе надо успокоиться и отдохнуть. Время ещё терпит. А я пока займусь одним неотложным делом.
А тем временем, Янмир, вернулся к наблюдению у окна. Уранх, понимая, что гостью надо чем-то занять, пригласил Лагрис к столу, принявшись рассказывать правила настольной игры. Она не отнекивалась и благодарно слушала, хотя игры никогда в жизни не прельщали её.
И когда Стривар с Артаком поднялись по лестнице на верхний ярус, рундиец спросил:
‒ А ты всегда так мог?
‒ Ты про Лауда? Про наваждение?
Артак кивнул, уточняя:
‒ И про оморачивание всех вокруг.
‒ Знаешь, после минувшей ночи это как-то само ко мне пришло.
Спальня выглядела настолько неказисто, что её легче было представить ночлежкой для бродяг. На голых половых досках старые циновки, в углу потресканная лавчонка, покосившиеся ставни на затянутом пузырём окошке, на стене ржавая подставка под лучину. Если приглядеться, на потолке заметны паутины. Неужели в подобных домах можно жить? И ведь живут как-то, даже семьями.
‒ Тебе ничего не надо? ‒ озаботился Артак. ‒ Может хоть скатку под голову?
‒ Обойдусь, ‒ Стривар осмотрелся и выбрал одну из циновок, посвежей.
‒ Хорошо. Я буду ждать внизу.
Когда рундиец ушёл, Стривар стянул плащ и застелил циновку. Прилёг. Принял удобное положение, закрыл глаза. В общем-то, можно и стоя всё это проделать, и сидя. И глаз не закрывая. Но зачем?
Весь день он провёл в раздумьях, как бы подступиться к задуманному. Предстояло последнее на сегодня дело, возможно, самое важное из всех. Но совершенно непонятно, насколько оно трудное. Что ж, пока не возьмёшься – не узнаешь.
И вот сместив сознание в одно из тонких тел, Стривар посмотрел на себя, лежащего на циновке. И потянулся к намеченной цели. Улицы и дома, насыщенные более яркими красками, промелькнули в одно мгновение. Он завис у внешней стены, там за ней, где-то в подвалах здания Тайной Стражи хранился «ключик» к побегу из Лаата. Ещё только начиная обдумывать свой замысел, пришлось сразу же отбросить мысль прорываться силой сквозь охрану и заклятия. В срединном слое – мире смертных – охранная волшба могла предстать обманчивой, а неминуемо поднявшаяся тревога, лишь только он приступит к делу, заставит играть время не на его стороне. Да и разведку толком провести не получится, не всполошив всю округу. Поэтому он решил действовать иначе.
Город вокруг казался безжизненным. Ни ветра, ни гомона, ни суеты прохожих. Ткань здешней действительности играла странными красками, то блеклыми, то колючими до ряби в глазах. Озар ‒ солнце этого мира оставалось всё тем же заарским солнцем, освещало, но не грело. Впрочем, холод здесь тоже отсутствовал. И очутись он тут в первые дни пребывания на Зааре, небось бессознательно воспринял бы всё вокруг как сон.
В прошлый раз, когда удалось потянуться за связующей «ниточкой», Стривар наткнулся на довольно крепкую колдовскую защиту. Теперь стало ясно: в тот день он правильно сделал, не попытав счастья проникнуть сквозь защиту с наскока. На этом уровне бытия здание опоясывала грязная пелена. В ином зрении она представала роящимися духами нижних слоёв, голодными, жаждущими дорваться до добычи, но подчинёнными нескольким средоточиям Силы, своего рода печатям, оставленным кем-то, кто имел право делать такое от имени заарских богов. Несомненно, здесь постарались верослужители.
Пару мгновений он колебался, может попереть напролом, схватившись с духами? В руке уже готовы были проявиться сотканные из собственной силы меч и щит. Но бой отнимет уйму времени, пусть даже оно здесь имеет иные свойства. И неизбежно поднимется тревога. Что последует за ней, Стривар не знал. Действовать необходимо наверняка, а бой и тревога могут лишить единственной возможности достичь цели.