‒ Я лучше погибну, но к Лауду не вернусь! ‒ стояла на своём Лагрис, ‒ А если поможешь Явилу, тогда может и до сшибки не дойдёт.
В порыве Стривар хотел было применить силу. Но что-то внутри сдержало его.
‒ Ох, и дуры же вы! Но будь по-вашему…
И он отстегнул с пояса ножны с мечом ‒ тем самым, в коем был не так давно заключён пленённый дух девочки. И протянул оружие Лагрис, сказав:
‒ Прикрывай Ламерну. И в свалку не суйтесь. Если вас поубивают, я вам потом так личики разукрашу! И не посмотрю, что вы бабы!
И развернувшись, направился к Явилу.
‒ Поняла? ‒ шутливо спросила Лагрис, когда он отошёл подальше. ‒ Если нас зарубят, Стривар нам морды набьёт! Два Урдана потом в зерцало не посмотримся!
Однако Томирис сейчас думала о чудом не сломанном носе. Ещё одного крепкого удара тот не перенесёт.
Пользуясь запасом высоты, а значит и более высокой скоростью, перехватчики довольно быстро приблизились на расстояние выстрела. Явил, как мог, юлил, стараясь сбить воздушным стрелкам прицел. Однако вражеские лётчики, в отличие от беглого виманщика, имели непрерывный опыт полётов. Они с лёгкостью предугадывали большинство уловок жертвы. И вскоре к «Зелёной Сое» понеслись первые росчерки. Виманные стреломёты – не чета стреломётам наземных войск. Такие орудия создают искусные колдуны, накачивая их особыми чарами. Большие, в рост человека стрелы, пущенные стреломётами, развивают просто чудовищную скорость, а точность выстрела зависит только от стрелка. Да и сами стрелы, по сути снаряды, начиняются мощными заклятиями стихий.
И когда «Зелёную Сою» сотрясло от первого попадания, Стривар спокойно искал выход из западни. Артак и его бойцы приготовились к рукопашной. Явил полностью ушёл в себя. Но что если до рукопашной так и не дойдёт? Кто знает, что за приказ у перехватчиков? Может, просто сбить – и дело с концом!
Без установленной колдовской защиты и без оборонительного вооружения, «Зелёная Соя» ‒ просто добыча. «Стриж» держался поодаль, у него отсутствовали стреломёты. А вот «ястребы» словно приклеились, сблизившись на расстояние сотни ланов.
‒ Что же он медлит?! ‒ взревел Ратиша, когда сразу два снаряда поразили виману.
Первый ударил куда-то в корму, оставив яркий огненный всполох и брешь в обшивке. Второй вонзился в верхнюю палубу и будто бумагу проломил доски настила. В образовавшуюся дыру мог бы спокойно свалиться любой из находящихся на палубе. И если не считать Стривара с Явилом, только Лагрис поняла, что эта стрела была начинена заклятьем стихии Земли.
‒ Кажется, он не в себе, ‒ сказал Артак, наблюдая за другом. ‒ Буквально.
Ещё три метко пущенных снаряда вот-вот готовы были ударить по жертве. Мгновение – и два из них врезались в нос, третий чуть ближе – впился в палубу. Но теперь это были просто большие стрелы. Заклятья, заложенные в них, не сработали.
‒ Набирай высоту! ‒ Артак подскочил к Явилу.
Но тот и сам уже всё понял. Загонщики к этому времени сравняли скорость и держались чуть выше. И когда Явил начал плавно поднимать «Зелёную Сою», тем самым теряя скорость, вражеские виманы быстро догнали жертву, но оказались снизу. В брюхо беглеца вонзались всё новые снаряды. Но заклятья не срабатывали. И тогда киртамадские летуны тоже погнали на высоту, постепенно и неумолимо сближаясь. На верхних палубах скопилась готовая к бою воздушная пехота. Видимо, преследователи решили-таки сделать ставку на рукопашную.
‒ Уворачивай! ‒ Артак едва сдержался, чтоб не затормошить Явила. ‒ Уворачивай!
Как только смог, виманщик резко отвернул влево, разойдясь с перехватчиками почти что в притирку. «Ястребы» тут же заложили поворот вдогон. В беглецов полетели лучные стрелы, большинство снесло в сторону воздушным потоком, но парочка воткнулась недалеко от Атея и Юра. Выстрелила и Томирис, выпуская напряжение. Её стрелу унесло за корму ближайшего перехватчика.
Кажется, до киртамадцев уже дошло, что жертва не так уж и беспомощна. И вот в игру вступил «стриж». Он юрко поднырнул под брюхо «Зелёной Сои» и больше не показывался на виду. Явилова вимана начала заметно терять скорость, превращаясь в неповоротливое бревно.
‒ «Сетка!» ‒ зло выплюнул Явил, побелев лицом. ‒ Проклятье! Я ничего не могу сделать!