Выбрать главу

‒ Но я не про желания, ‒ возмутилась блазна. ‒ Я про хорошие мечты.

‒ Понимаешь, милая Лагрис, ‒ решил объяснить Стривар, ‒ мечтам, как и мечтаниям, очень трудно пробиться наверх. Но если всё же это случилось, то те, кого я бы назвал Ткачами судеб, могут вплетать мечты в нити обстоятельств.

‒ Наверх? ‒ вопросила Лагрис. ‒ К богам?

‒ Нет… Те, кого ты зовёшь богами, обитают наверху только относительно этой действительности. А на самом деле их обиталище – это верх низа. Я не знаю, как тут принято это называть…

‒ Божественный Престол, ‒ поспешила уточнить Томирис. ‒ Это высший слой Надъяви. Там обитают боги. Ниже – Предстояние, ещё ниже…

‒ Ты откуда это знаешь? ‒ изумилась Лагрис осведомлённости подруги в тайных знаниях.

‒ Дядюшка как-то рассказывал.

‒ Так какой верх низа? ‒ решила допытаться блазна.

Стривар ненадолго призадумался. И ответил:

‒ Вся Надъявь пронизывает мироздание Заара сверху до низу. От Божественного Престола и до самого дна Пекла. Но над Надъявью есть уровни и повыше. И вот туда-то богам ходу нет.

Сказанное не укладывалось у Лагрис в голове. Что может быть выше обиталища Вышнего Кайвана и прочих богов? Уж не повредился ли Стривар умом? Рассказывает про каких-то Ткачей, что могут плести судьбы. Богам вопреки! И уже готова была спросить, не запутался ли он, но её спаситель поднялся на ноги.

‒ Явилу нужна моя помощь, ‒ сообщил он. ‒ Спускайтесь на нижнюю палубу. Отдохните.

И Стривар пошёл к старику-виманщику.

Лагрис задумчиво смотрела ему в спину. А Томирис вспоминала дядю Кадара. Когда-нибудь они конечно встретятся. И она спросит у него о словах Стривара. Ну а пока что «Зелёная Соя» мчалась к морю – прочь из киртамадских земель. Для Томирис начиналась новая жизнь. И пора бы поразмышлять о видах на будущее.

 

 

Глава 41 По следу

Глава сорок первая

ПО СЛЕДУ

 

‒ Отвратительный город! ‒ пробурчал Луг, поглядывая из-за занавески в окно.

Снаружи шёл дождь, на ночной улице было безлюдно.

Кадар восседал на старом, рассохшемся стуле и попивал собственноручно приготовленный взвар.

‒ У тебя просто дурное настроение, ‒ произнёс он. ‒ Как по мне, город как город. Не хуже иных киртамадских городов.

Заканчивались вторые сутки, как они прибыли в Лаат. И как ни спешили, а появились тут только вечером восьмого дня Багрового Урдана. В ту же ночь и весь следующий день не смыкали глаз, собирая сведенья. И вот, наконец, обосновались в жилище старого приятеля Тихони. Тот оказался стариком, доживающим свой век с больной женой. Однако, как ни странно, Кадара он узнал сразу, не смотря на двадцать с лишним лет с их последней встречи. Луг не лез в их общие тайны; пусть их прошлое остаётся с ними. Но то, что старик-лаатец изъявил готовность помочь, причём не требуя ни объяснений, ни платы, сотника и подивило, и обрадовало.

‒ У тебя просто дурное настроение, ‒ повторил Кадар, делая очередной глоток из большой глиняной чаши.

Луг только хмыкнул в ответ. Откуда бы взяться хорошему настроению? Вышло так, что в Лаат они попали, когда в городе завершались облавы. Кабы не способности Тихони, наверняка и за ворота не прошли бы; всех путешественников досматривали настолько тщательно, будто каждого подозревали в ограблении лаатской сокровищницы. В корчмах же только и судачили об облавах. Кого ищут, никто из охочих почесать языками горожан толком не знал, но все говорили, что в поисках участвуют вернувшиеся тайные стражи и чтящие. Возможно, отряду ещё повезло, что он прибыл сюда так поздно. Ибо по слухам, днём-двумя ранее на улицах хватали всех подозрительных. И исподволь поглядывая на Тихоню, сотник видел, что тот и сам на грани. Конечно, Тихоня не сорвётся. Не станет лютовать, «теряя голову». Но достаточно хорошо зная волшебника, Луг видел, как ему тяжело. Столько усилий насмарку! Идти по верному следу, чтобы затем узнать, что уже поздно. Томирис в Лаате нет. И где она, теперь и не узнаешь.

Проникнуть в обитель Лауда, не привлекая внимания, оказалось и вовсе невозможно. Имение работорговца напоминало осаждённую крепость. Однако в городе удалось проследить за одним из лаудовых приказчиков. И по-тихому взять его. И тот, придя в сознание в подвале, хоть и поупирался поначалу, но таки выложил всё что знал. Правда, знал он не так уж и много, но с другой стороны – и немало. Рассказал, что описанную рабыню, рекомую у Лауда Ламерной, продали хеонцам. Рассказал про её здешнее житие-бытие. И о налёте на хеонское стойбище. В общем, выходило, что Томирис похитили. А вот вчера Лауда вызвали для беседы в Тайную Стражу. И с тех пор о нём ничего не слышно. И если к словам приказчика присовокупить все слухи и сплетни, что гуляют нынче по местным корчмам, то совсем недавно случилось бегство какого-то виманщика. Беглец на угнанной вимане мало того, что ухитрился забрать семью, так ещё и заручившись помощью то ли наёмников, то ли татей, отбился от воздушного преследования.