Томирис целилась долго, отстранившись от всего вокруг, видя перед собой только далёкое чучело. Щелчок на выдохе. Стрела унеслась. И лишь чиркнула деревянную голову. Следом за ней с громким стуком в грудину воткнулась стрела сотника.
‒ И-иц! ‒ извергла Томирис с досады.
‒ Ну, что, моя царевна, ‒ с улыбкой до ушей произнёс Луг, ‒ мешок с песком на плечи – и вперёд! Наматывать круги по саду!
Томирис прыснула со смеху и пошла искать мешок.
Глава 6 Предзнаменования былых времён
Глава шестая
ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ БЫЛЫХ ВРЕМЁН
Когда вдали показались желтеющие стены города, шестеро всадников умерили бег замученных долгой скачкой коней.
‒ Камур, брат Накан. Говорят, он необычаен. В мире нет второго такого города.
‒ Вся его неповторимость, брат Рел, кроется в редком жёлтом оттенке здешнего камня, ‒ Перста Веры не восторгали особенности мелкого хирканского городка. ‒ Камурские каменоломни издавна славятся именно этим. В Хиркане я видел особняки с жёлтокаменными узорами. Здешние каменотёсы не сидят без заказов.
Всадники двигались по пыльной дороге, не замечая прижимавшихся к обочинам путников. Коршун без любопытства осматривал окрестности, скользя взглядом по далёким отарам и крутящимся ветрякам мельниц. Молодой серп Коранты висел прямо над головой, верхним своим концом почти задевая ослепляющее пятно Озара. В эту пору года – пору священных празднеств – это верный признак скорого полдня. Оказываясь на небосводе под светилом, Коранта всегда блистала особенно ярко и блеском своим, по поверьям, провожала год ушедший и встречала год грядущий. Коршун поискал в небе малую из лун – Урдан. И не нашёл. Урдан скрывали облака.
Из столичного уреза, где располагалась твердыня «Небесный Приют», сюда в коринский урез скакать пришлось полночи и полдня. Четырежды меняя на придорожных заставах взмыленных животных, Коршун не тратил время на отдых. Привычные к верховой езде чтящие из копья Рела безусловно устали, но мастерски скрывали свою усталость. Ведь их вёл Перст Веры, который, как они твёрдо были уверены, наконец-то «встал на след».
Сам же Коршун не считал, что это именно тот след, который ему нужен. Сегодня четвёртый день Багрового Урдана ‒ прошло уже почти тридцать шесть суток – в общем-то, полная Коранта, как он прибыл в Хирканское Царство. И всю предыдущую Коранту следствие, можно сказать, топталось на месте. Оставалось немало вопросов, на которые у Перста Веры до сих пор не было ответов. Но он знал, что ответы появятся. Ибо глубина сокрытого является ищущему по его усердию.
Ещё до его прибытия – в ходе предварительного расследования, проведённого местными силами под руководством брата Когтя, так и не удалось установить в какой точно день пропал Харан Элорский. Мало того, не установлено это и сейчас. До сих пор неясно, почему Элорский не взял с собой поверенного, с которым по многочисленным показаниям, был почти неразлучен. Но однако взял с собой аж десяток телохранителей, что вообще-то необычно для кайванита его уровня посвящения. И вся охрана исчезла также бесследно. Всё что удалось узнать по горячим следам – с кем встречался Элорский намедни своего исчезновения. Это был урезный надзиратель Тилан, принимавший покойного в своём особняке в городе Корин. Коршун лично навестил Тилана, но как ни старался, ничего подозрительного не нашёл. Приезд Элорского к Тилану оказался обыкновенной встречей с подчинённым прибывшего с проверкой начальника.
Впрочем, в дальнейших поисках Коршун начал отталкиваться сугубо от коринского уреза, предполагая, что убийство главы святопрестольного округа произошло где-то в его пределах. Разосланные по стране дознаватели начали опрашивать храмовников во всех многочисленных храмах, начиная со столичного и коринского урезов, а потом постепенно расходясь по всему царству, что в итоге отняло несколько Урданов времени. Очень скоро перед Наканом встал вопрос острой нехватки сил. Это вынудило его привлечь дополнительные отряды чтящих, которые по большей части были переброшены из Священной Итрании. Так действия орденцев под его руководством приобрели размах, коего Коршун всё же не смог избежать. Начиная с коринского уреза, во всех городах отряды новоприбывших дознавателей принялись опрашивать городскую стражу. Стражникам показывали рисунки с изображением Элорского ‒ на тот случай, если покойный проникал в город скрытно и под вымышленным именем. Перст Веры, впрочем, сомневался, что такое могло быть, но вероятность не отбрасывал и потому чтящие выполняли порученную задачу с присущим им усердием. Другие дознаватели, как местные, так и из прибывшего усиления, получили приказ обойти все волшебные лавки, дабы выявить любые запретные товары. А к запретным в хирканских землях относились, прежде всего, изделия, используемые в нечестивых обрядах тёмных верований.