На губах Перста Веры играла лёгкая улыбка. Он ощущал уверенность, что с задействованием в Хиркане особого отряда Ветра будет вскрыто нечто такое, что Триуму и его подельникам по сию пору удаётся мастерски скрывать. И тогда эта игра примет совсем иной оборот. Главное в этом деле – соблюсти все тонкости искусства постепенного удавливания, плавно маскируя одни воздействия другими.
Глава 12 Награда
Глава двенадцатая
НАГРАДА
Никогда ещё Томирис не испытывала такого странного смешения чувств. Страх ли, или что-то ему сродное неприятно накатывал горячими волнами в солнечном сплетении. Но в груди было легко, сердце не замирало и не билось учащённо; наоборот даже, из груди будто стремилась излиться подспудная радость. В голове же все мысли были четки и холодны; они словно приспособления чертёжника измеряли обстановку вокруг и собственные ощущения тела. Что сделано, то сделано! Томирис усилием воли подавила последние сомнения, решительно обдумывая то, что ей сегодня предстояло. И удовлетворённо отметила, что противное жжение в животе отступило.
Небо, почти чистое от облаков, было не по-зимнему голубым. Из царского ложа, где она расположилась с братом, открывался прекрасный вид на происходящее внизу состязание. Гул, исходящий от двух тысяч зрителей, что размещались на плавно восходящих вверх скамьях ристалища, временами мог заглушить голос собеседника, вздумай Томирис в этот час с кем-нибудь говорить. Но беседовать ей было не с кем. Сур увлечённо таращился на беговые дорожки, лениво поедая с подноса заморские плоды. Сотник Луг сейчас больше озабочен безопасностью царевичей и сам просто не посмел бы на людях заговорить с Томирис. А больше тут сегодня в царском ложе никого и не было.
Продолжалась праздничная пора Священной Коранты и сегодня шёл третий день ежегодно устраиваемых в столице колесничных состязаний. Возведённое не ведомо сколько веков назад, ристалище располагалось в высоком городе, служа местом развлечения для его обитателей. Знать Хирканы и знать со всех урезов страны, да зажиточные простолюдины заранее собирались к началу соревнований; для большинства это горячащее кровь развлечение, но хватало и истовых болельщиков. Ведь колесничими выступали юноши из знатных родов, а победа в отборочных гонках, не говоря уж о предстоящей завтра заключительной, считалась весьма почётной, потому как имя победителя будет прославлено на многие годы и, мало того, его изображение добавится в великую мозаику внешней стены ристалища, у которой так любят гулять восхищённые мальчишки. Гулять и мечтать, что и его самого, и его имя когда-нибудь тоже изобразят в мозаике.
Шёл шестой день Мрачного Урдана, дожди, что прокатились несколько дней назад, не сильно зацепили столицу и потому земля на ристалище лишь немного размякла и уже в первый же день состязаний успела подсохнуть. Сегодня, в третий день соревнований, вручать наградную барму по обычаю надлежало Томирис. В первый день игр – день открытия – в качестве зачинательницы награду вручала царица Ирла, подчёркивая тем самым благоволение правящей четы. Вчера награждать надлежало Суру, наследник престола по обычаю всегда делал это во второй день. Ну а сегодня, как на младшую из царствующих Алостров, черёд пал на Томирис. И только завтра, в день состязания победителей отборочных гонок, лучшего из лучших собственноручно удостоит почестями сам правитель Хирканы Равар-седьмой.
Сам обычай колесничных гонок пришёл из Артании и сохранялся тысячелетиями потомками изгнанных родов. По обычаю в колесницы всегда запрягали тройки коней. Как-то однажды дядя Кадар поведал Иве, что в Артании три – священное число, хотя сейчас у хирканских артанов это стёрто из памяти. Однако не смотря на принесённый из Артании обычай, в гонках издавна также участвуют и юноши из знатных рундских родов. Участие родовитых рундов – дань взаимоуважения, ведь иначе древний обычай уже давно бы отмер в устоявшихся условиях равновесия власти Хирканского Царства.