Очнулся Коршун спустя сутки. Зрение немного восстановилось и, хотя при смотрении вдаль очертания предметов расплывались, он смог сообразить, что находится во врачевательном покое. Первые же мысли унесли его к проведённому обряду, но сильная телесная слабость так возопила о себе, что заставила заняться изучением бренного тела. В ушах шумело; боль, сплетшаяся в единый сгусток, остро пронзала при малейшем шевелении. Жутко хотелось пить. Язык как неродной, но хорошо хоть что-то чувствовал. И даже порезался об осколки зубов. Становилось ясно, что вылёживаться придётся самое малое несколько дней. А потом ещё и новые зубы отращивать. Но это всё не так важно ‒ подумалось ему ‒ главное, задуманное свершилось… и жизнь продолжается. Впереди новые заботы!
Перст Веры далеко не сразу заметил, как рядом кто-то появился. Чьи-то руки заботливо приподняли его голову за затылок и приставили к губам глиняную кандею. Вкус жидкости был плохо различим, но напиток мгновенно утолил жажду.
‒ С ним можно говорить? ‒ послышался совсем рядом голос Когтя.
Странно, в ушах шум, но голос брата Когтя слышен отчётливо. Коршун поискал его глазами, но в поле зрения попал крепостной врачеватель брат Долбон.
‒ Можно, ‒ ответил врачеватель, убирая опорожнённую кандею. ‒ Но не долго. Отвар придаст ему сил… на некоторое время.
‒ А скоро ли брат Накан на ноги встанет? ‒ обеспокоенно осведомился Коготь.
‒ Это уж от него самого зависит. Вот когда хотя бы вздутие вен пройдёт…
‒ Ясно. Оставь нас, брат Долбон.
Коготь обошёл ложе, встав в ногах Перста Веры. Теперь его можно было не только слышать, но и видеть. Почему-то сейчас это подействовало на Коршуна успокаивающе.
‒ Брат Долбон – искусный врачеватель, ‒ на лице Когтя застыла печать беспокойства, которую он не посчитал должным скрывать. ‒ Его отвары и притирки излечат и мертвеца.
‒ Я не… ‒ Коршун поперхнулся и шумно задышал, внезапная боль в горле не дала выразить мысль, но теперь он её приструнит. ‒ Мои раны не по его части… Но… отвергать не стану… Сколько прошло времени?
‒ Почти сутки.
‒ Я так и думал… Что ты выудил из Ипета?
‒ О! ‒ довольно ухмыльнулся Коготь. ‒ Многое! Если вкратце, твои старания, брат Накан, не напрасны. Под Хирканой действительно существуют более глубокие и надёжно сокрытые подземелья. Часть их простирается и под царским дворцом. Я сейчас по уши в разведывании подходов… Должен отметить, что отряд брата Ветра просто неоценим. Эти проныры обнаружили даже выходы за пределы городских стен. Один из потайных ходов ведёт прямиком во дворец. И благодаря ему, брат Накан, удалось наконец-то поставить дремлющее «Око». В подвалах под царскими покоями.
‒ И каков итог?
‒ «Око» уже дважды засекало некий Полог вокруг личных покоев Алостров. Брат Ветер уверен, что Полог имеет природу пекельной волшбы.
‒ Значит, у нас теперь есть прямые доказательства.
‒ Именно так, брат Накан, ‒ подтвердил Коготь.
‒ Хорошо… Подробности я изучу, когда достаточно оклемаюсь. А как там с теми донесениями осведомителей по дузайскому урезу?
‒ Удалось установить, что это не пекельщики. Какое-то из верований Падших. Я лично слежу за ходом расследования.
Вновь уколовшись о скол зуба, Коршун всё же растянул губы в довольной улыбке. И краем глаза углядел, как к посетителю подходит брат Долбон. Коготь всё понял и отступил на два шага от ложа.