‒ Нам это и надо…
‒ Верно. Кроме того, тайные злоумышлятели начнут шевеления. А это неизбежно породит брожение среди черни во многих царствах – и вот тогда на этом можно сыграть.
‒ Ведь кто кроме нас может знать, где затаилось древнее зло? ‒ вопрос Длани Веры не предполагал ответа. Оба собеседника прекрасно друг друга понимали. Как всегда.
Им не было смысла обсуждать очевидное. Ведь всё шло в русле некогда задуманного. И когда Святому Престолу окажется выгодно, он будет начинать чужие войны и управлять их напряжённостью. Скоро у ордена появятся хорошие возможности чужими руками убрать некоторые венценосные рода. Будущая судьба Алостров постигнет многих. Даже с Рундией ордену не понадобится ждать несколько поколений. События ужмутся в разы, не десятки лет, но годы.
‒ Кстати, ‒ Драом решил-таки обозначить одну из важнейших вех в осуществлении орденских замыслов, ‒ давно пора проредить рундийскую знать и перекроить саму Рундию.
‒ А лучше расчленить. Изначальные замыслы стремились к этому.
‒ По обстоятельствам, друг мой. По обстоятельствам.
‒ Наш дергунчик и Высший Круг давно ждут отмашки.
‒ И ещё подождут. У них скоро развяжутся руки, как, впрочем, и у нас. Мы, наконец, загоним в угол нечестивых Моракота и Ареши. И забудем об извечной угрозе Рундии.
‒ А если ястийцы или там отрильцы всё же не получат Отклик на свой Зов?
‒ Это уже не так важно. Мы сами создадим мнимый Зов и мнимого Извратителя и погоним под его знамёна всех отмеченных Скверной. Ибо ты знаешь, что возвестили наши провидцы – Чаша Меры почти наполнена. И либо мы дадим ей выплеснуться, либо осушим её кровью нечестивых. Наши предтечи уже осушали её не единожды, теперь должны и мы. И если даже явление в Заар Извратителя – не пустой вымысел врагов Света, оно нам сейчас только на руку. ‒ Драом поднял ладонь, показывая направление на дверь. ‒ А теперь ступай, возгласи сбор Высшего Совета. Пора делать очередной ход в наших играх – встряхнуть Хиркану. Почва под хирканским престолом станет настолько зыбка, когда мы поведаем о предательстве Сил Света, что хирканцы и сами бы всё сделали, будь у нас в запасе достаточно времени. Поэтому наша главная сейчас забота – взломать Хиркану и сокрушить Алостров.
Когда Длань Веры покинул приёмную, итранарг установил связь сразу с властительницей Ларвией и властителем Ситмахом. Верховная священнослужительница Элуны, имевшая в Лунном Сестринстве звание Мать Соблазна, была, как и Драом, солнечной рувийкой. Но на семьсот с небольшим лет младше него. Ситмах же был рундом, возрастом на сотню лет постарше Ларвии, и носил прозвище Отшельник. Будучи доверенным служителем ордена Урмиза в Краю Света, носил орденское звание Дневное Жало. В отличие от главы ордена Исграта, он служил Царю Сумерек на Дневной Стороне.
‒ Наметилась развязка, ‒ объявил Драом после отклика собеседников. ‒ В Хиркане нужна будет ваша поддержка.
‒ Я предвидел это, ‒ сообщил Ситмах. ‒ Светоносцы скоро прибудут под руку твоего Коршуна.
‒ Девы Урдана уже в Хиркане, ‒ в свою очередь сообщила Ларвия. ‒ Дев Коранты использовать не вижу смысла. Коршуна поддержит храмовая стража.
‒ Вот и хорошо, ‒ подытожил итранарг. ‒ А теперь согласуем повестку Высшего Совета. И ещё некоторые назревшие вопросы…
Глава 16 Если заглянуть в пропасть
Глава шестнадцатая
ЕСЛИ ЗАГЛЯНУТЬ В ПРОПАСТЬ
Ташья проснулась и долго лежала, глядя в потолок. Она не испытывала желаний и переживаний. Просто рассматривала ничем не примечательную мнимую точку на потолочном своде. И когда, через бесконечно долгий отрезок времени, её взгляд сместился от вынужденного моргания, в голове возникла первая вялая мысль. Мысль была о чём-то неуловимо-приятном, в чём она пребывала прежде, но теперь ускользнуло от неё. Следом возникла лёгкая досада. А потом ушла и она, Ташью вновь увлёк потолок.
Она не знала и не понимала, сколько уже лежит и смотрит вверх. И только когда до её отрешённого от окружающего бытия сознания достучались телесные позывы, Ташья понемногу ощутила себя лежащей. Потом поняла, что лежит на своём ложе. Ещё позже до неё дошло, что она одета в дневное платье, а ложе застелено. И тогда, скосив глаза в сторону окна, Ташья увидала там ночной сумрак. В спальне не горели свечи, как если бы их не зажигали поздним вечером. Ташья всегда тушила их перед сном, но не могла вспомнить, делала ли это и в сей раз. Потолок её больше не волновал, он вдруг вызвал в ней ощущение обыкновенной скуки. И пришло какое-то ленивое удивление, отчего это она лежит одетой ночью на нерасстеленном ложе? Мысли вяло окунулись в память и последнее, что оттуда всплыло, что, кажется, был вечер. Вечер? Ташья скосила глаза на настенные часы-ходики, где в белом круге около начала стрелок, в маленьком окошке застыл посеребрённый лунный серп. Серп? Значит ночь. Но Ташья чуяла, что проспала странным сном не несколько часов, а куда дольше. Стрелки показывали начало первого часа. Это что же, наступили первые сутки Блеклого Урдана? Или, если верить своим внутренним часам, уже вторые сутки? Но если вторые, то как можно было столько проспать?