— Кажется, этого мы никогда не узнаем, — ответила Тилиан. — Нам просто повезло: если бы не купол, люди Малдока ни за что не смогли бы прийти к нам на помощь.
— Теперь у адептов снова нет никакого преимущества, — закивал Самариэль. — А значит, мы еще сразимся!
Но серебряным куполом сюрпризы не закончились. Со стороны леса послышался легкий перезвон колокольчиков. Эври вскинула голову.
— Слышите?
Самариэль и Рон прислушались, а Тилиан загадочно улыбнулась. Она, похоже, давным-давно знала, чем все обернется.
Из-за стены дыма появилась повозка, несущаяся по воздуху сама собой. В ней сидела женщина в пышном цветочном платье, и в ее фиолетовых волосах сверкала золотом корона. За ее плечом стоял высокий печальный юноша, одетый в зеленое с золотом, и на груди его Эври заметила герб в виде древа с красными плодами.
Женщина вскинула руки. Из-под земли вырвались побеги, которые стремительно росли, тянулись ввысь и становились могучими деревьями. Ветви деревьев хватали тех адептов, которые норовили сбежать, и подвешивали их вверх тормашками.
Повозка опустилась прямо перед Эври и Роном. Не дожидаясь полной остановки, женщина спрыгнула на землю и стремительно зашагала к Самариэлю. Юноша рисковать не стал. Он сошел только тогда, когда повозка замерла, и стряхнул невидимые пылинки с подола плаща.
— Где она? — взревела женщина, хватая Самариэля за грудки. — Только попробуй, скажи мне, что она мертва!
— В-ваше величество, я не знаю, — запинаясь, ответил Самариэль. — Мы рады приветствовать вас в Великом Лесу…
— Замолчи, — приказала женщина. — Я хочу знать, где моя дочь.
— Уверяю вас, она в полной безопасности, — вмешалась Тилиан. Улыбка ее по-прежнему была загадочной. — И совсем скоро вы сможете с ней встретиться.
Женщина на каблуках развернулась к Тилиан, набрала в грудь побольше воздуха, чтобы закатить истерику, но неожиданно успокоилась. Кивнула и вскинула руку: позади нее, испуганно крякнув, попался в ловушку дерева очередной адепт Мердила.
— Рональд, Эвридика, познакомьтесь — это Флорентина Сиария, королева Кленира и мама Меличенты, и Андрис Цветориан, Принц Лесных Земель. А это родители Джуди Грейс, подруги Меличенты.
Андрис кивнул и отвернулся. Он был слишком опечален, чтобы с кем-то говорить. А вот Флорентина окинула Рона и Эври оценивающим взглядом. Эври представляла, какое впечатление произведет: она вся перепачкалась, пока сражалась, а на ее кружевной кофте остались пятна от фруктов-снарядов. Эври брала их в охапку, не раздумывая, но сейчас, под пристальным взором Флорентины, почувствовала себя уродиной.
Лицо Флорентины исказила гримаса презрения.
— Ясно, — ответила она, стягивая перчатки.
— Я думаю, моя красавица, — во всеуслышание заявил Рон, — нужно поискать Джуди. Просто хочу убедиться, что все в порядке.
Эври зарделась. Рон взял ее за руку и, хмыкнув в сторону Флорентины, чинно прошествовал мимо нее.
— Присмотри за ними, — повернувшись к Самариэлю, велела Тилиан. — Ничего еще не закончилось. Я побуду здесь, позабочусь о спасенных и пленных.
— Хорошо. Будь осторожна.
Самариэль порывисто обнял Тилиан и заторопился следом за Роном и Эври.
*
Чароиту нечасто доводилось замечать, насколько красивое над Эйланисом небо. По крайней мере, такого неба он никогда прежде не видел. Сверкающее и серебристое, заливающее весь мир ослепительным светом…
Чароит потер глаза. Дождь из скверны по-прежнему не закончился, но черные капли не долетали до земли и неслышно скользили по тонкому серебристому куполу. Это не небо, а купол светился, и под ним летали на редкость крупные птицы.
Услышав рев, Чароит приподнялся на локтях и сощурился. В нем шевельнулось подозрение, что к нему и Цессарату на помощь прилетели другие драконы. Но присмотревшись, Чароит увидел фигурки грифонов. Одна за другой они поднимались под самый купол, а потом камнем ныряли вниз и хватали когтями адептов Мердила. Адепты извивались, кричали и швырялись заклинаниями, но грифоны бесстрастно поднимали их ввысь и не обращали внимание на слабое сопротивление.
Рядом с Чароитом тяжело приземлилась огромная грифонша. Чароит сразу понял, что она у них главная: ее глаза сияли золотом, а голова была опоясана особенным узором из перьев темного цвета. Похожий Чароит замечал и у Дианты. Он догадался, кто перед ним, и попытался сесть, но потерпел неудачу.
— Ваше величество, — прокряхтел Чароит с земли, надеясь, что это хотя бы звучало почтительно.
Рикта Летмор, императрица грифонов и мать Дианты, протянула ему широкую ладонь и помогла подняться. Чароит поразился, как ловко ее крылья превращались в руки и обратно. Он покачнулся, но Рикта помогла ему устоять.
— Ты — Альмандин, — сказала она, и это не был вопрос. — Дракон, ставший человеком.
— Да, наверное. Но вообще я предпочитаю, чтобы меня называли Чароит, — ответил дракон и тут же подумал, что это непозволительная наглость.
Рикта Летмор была одной из немногих, кто внушал ему страх и почтение одновременно. С ее волей она вполне могла бы стать королевой драконов. И ведь Дианта, когда вырастет, тоже станет такой. Властной, воинственной и прекрасной.
— Кто открыл нам проход? — требовательно спросила Рикта, схватив Чароита за локоть.
— Я не знаю. Правда, ваше величество. Кажется, я неопределенное время провел без сознания, а когда очнулся, появился этот купол и вы.
— Значит, это все из-за купола, — припечатала Рикта. — Мы пытались попасть в Великий Лес. Мы давно были готовы идти войной, и время пришло. Но что-то не давало нам пройти. Теперь мы выиграем эту битву.
Чароит не знал, что ответить. Скорее всего, колдуны Мердила сплели хитроумное заклинание сразу после начала битвы, чтобы на помощь Эйланису никто больше не пришел. Им хватило незваных гостей со стороны Малдока Бейра. Но после появления этого серебряного купола порталы открылись. Кто бы ни был замешан в его появлении, он оказал Великому Лесу огромную услугу.
— Бери своего брата, Чароит, — сказала Рикта. — Уходите. Ищите мою дочь и других Избранных. Остановите врага.
Ослушаться приказа было бы бесчестно. Чароит склонил голову. Не успел он поблагодарить Рикту за помощь, как она отпустила его локоть и взмыла в небо. Размах ее крыльев мог бы посоревноваться с размахом небольшого дракона. Чароит проводил ее восхищенным взглядом, а потом принялся искать Цессарата.
К его удивлению, тела, отравленные скверной, исчезли. Пропали и убитые адепты Мердила, и лужи скверны. Чароит осматривал Фестивальную площадь и кричал имя брата, пока не увидел его под небольшой грудой камней. Собрав остатки сил, Чароит принялся разбирать кучу, пока из-под нее не показалось лицо Цессарата, залитое кровью. Чароит ускорился. Дыра, зияющая на месте глаза Цессарата, пугала его больше, чем проносящиеся над головой вспышки заклятий и грифоньи когти.
Рядом с Чароитом приземлился грифон. Он явно намеревался схватить очередного адепта Мердила, но завидев Чароита, бросился ему на помощь. Вдвоем они быстро разгребли кучу камней и подняли Цессарата на ноги. Он все еще был без чувств, и Чароит подхватил брата.
— Спасибо, — поблагодарил он грифона.
Тот улыбнулся:
— Пожалуйста, Альмандин, — и улетел.
Чароит проводил его изумленным взглядом. Он что, знаменитость в мире Летмор? Почему его имя знают все, от рядовых солдат до императрицы? Чароит вздохнул и медленно двинулся через Фестивальную площадь в сторону Ратуши. Он надеялся, что встретит там Тилиан.
*
Майкл думал, что этот проклятый дождь никогда не закончится. Следующие за ними спасательные отряды уже успели зачистить Академию и собрать всех пленников в главном зале, а небо все извергало потоки скверны. Майкл успел задремать, прислонившись щекой к бочонку с яблоками, когда Скаэль двинул его локтем в плечо.
— Гляди, — сказал он.
Майкл подлетел к окну. За ним было светло: так, будто после долгой непроглядной ночи наконец-то наступил рассвет. Никакого дождя не было. Майкл высунулся в окно и завертел головой. Над Эйланисом раскинулся серебристый купол, который испускал приятное свечение и не пропускал скверну внутрь.