– Что за чертовщина? – прошептал Уоллес.
– Видел одного, да?
Он развернулся. Перед камином сидел в своем кресле Нельсон. В камине остались практически одни угли: красные и оранжевые головешки. Аполлон лежал на спине перед креслом, дрыгая в воздухе ногами. Перевалившись на бок, он издал некое подобие храпа, зевнул, обнажив челюсти, и закрыл глаза.
Уоллес покачал головой:
– Я… не знаю, что это было.
Нельсон хмыкнул и встал, опираясь на трость. Уоллес почему-то только сейчас заметил, что войлочные тапки на нем имеют вид кроликов с потрепанными, обвисшими ушами. Он снова повернулся к окну. Мэй вышагивала по темной, пустынной дороге перед лавкой.
Нельсон, причмокивая, зашаркал к Уоллесу. Оглядев его с головы до ног, он посмотрел в окно.
– Похоже, ты цел и невредим. Благодари свою счастливую звезду.
Уоллес же очень сомневался в собственной целости и невредимости. Казалось, его мозг вкупе с другими частями тела унес ветер. Он не мог ни на чем сосредоточиться, и ему было холодно.
– Что со мной произошло? Тот… человек. Камерон.
Нельсон вздохнул:
– Горемыка. Я подозревал, что он все еще где-то там скитается.
– Что с ним не так?
– Он мертвец. Вот уже два года или около того. У здешнего времени свои закидоны. Иногда оно останавливается. А иногда мчится вперед большими скачками. Такова уж жизнь рядом с перевозчиком. Послушай, мистер Прайс, тебе надо…
– Уоллес.
Нельсон моргнул, как филин. И за этим последовало:
– Уоллес, тебе нужно позаботиться о себе. Камерон не имеет к тебе никакого отношения. Ты ничего не можешь для него сделать. Как далеко ты успел уйти, прежде чем наткнулся на него?
Уоллес хотел было сделать вид, что не понимает, о чем говорит Нельсон, но вместо этого произнес:
– До автозаправки.
Нельсон присвистнул:
– Нужно отдать тебе должное, это дальше, чем я думал. – Он, казалось, немного посомневался. – Тот мир для живых. Он больше не принадлежит нам, усопшим. И те, кто пытается остаться там, теряют себя. Неважно, как это называть – безумием или другим видом смерти. В тот самый момент, что ты выбегал в эту вот дверь, он начал затягивать тебя. И чем дольше ты оставался бы там, тем хуже бы тебе пришлось.
Уоллес, ужаснувшись его словам, сказал:
– Но я был там. Несколько дней. Мэй появилась рядом со мной только на моих похоронах.
– Процесс ускоряется, как только ты оказываешься в «Переправе Харона». И если ты попытаешься покинуть это место, с тобой произойдет то же, что и с Камероном.
Уоллес сделал шаг назад:
– Я здесь в ловушке.
Нельсон вздохнул:
– Это не…
– Это именно что ловушка. Вы говорите мне, что я не могу уйти. Мэй похитила меня и доставила сюда, и теперь я чертов узник!
– Ну и чушь ты порешь. В задней части дома есть лестница. Я доведу тебя до четвертого этажа. Там есть дверь. Ты можешь пройти через нее, и все это исчезнет. Ты оставишь сей мир позади и будешь ощущать одно лишь спокойствие.
И тут до Уоллеса дошло то, чего он прежде не учитывал. Хотя это было ясно как день.
– Вы до сих пор здесь.
Нельсон бросил на него настороженный взгляд:
– Да.
– И вы мертвы.
– От тебя ничего не скроешь, верно?
– Вы не осуществили переход, – голос Уоллеса взлетел. – И значит, все, что вы говорите, яйца выеденного не стоит.
Нельсон положил ладонь на руку Уоллеса и сжал ее сильнее, чем тот ожидал.
– Это не так. Я бы не стал лгать тебе – о таком не лгут. Если ты покинешь это место, то кончишь как Камерон.
– Но с вами же этого не произошло.
– Верно, – медленно проговорил Нельсон. – Потому что я никуда отсюда не уходил.
– И как долго вы…
Нельсон фыркнул:
– Невежливо расспрашивать кого-либо о его смерти.
Уоллес побледнел и, что было нехарактерно для него, сконфузился:
– Я не хотел…
Нельсон рассмеялся:
– Да я шучу. Стараюсь получать удовольствие везде, где могу получить. Я мертв вот уже несколько лет.
Уоллес пошатнулся. Несколько лет.
– Но вы все еще здесь, – еле слышно проговорил он.
– Да. И у меня есть на то свои причины, неважно какие. Я остаюсь здесь, потому что таков мой выбор. Я знаю, чем рискую. Я понимаю, что это значит. Меня пытались выгнать, но я не дался. – Он покачал головой. – Но это никак не повлияет на то, что Хьюго нужно сделать для тебя. Оставайся здесь сколько заблагорассудится. Торопиться не следует, при условии что ты понимаешь: это место – последняя остановка перед переходом. Ты должен понять это ради твоего же блага. И тогда все будет в порядке. Смотри, вот и он.