- Я тебя умоляю! - верхняя губа его собеседника неровно скрутилась. - Это же столица! Здесь всем настолько друг на друга наплевать, что сам император может прогуливаться пешком и не переживать, что к нему прикуются сотни назойливых глаз.
- Возможно... - маг немного помолчал. - Почему ты покинул Хабитум? Разве вы не строите себе новое государство?
- Пусть они развлекаются своим Некрополисом сколько угодно, мне до него дела нет. Если они и правда думают, что после всего, что мы сделали под контролем Аврелиана, мы сможем спокойно ужиться с живыми, то они истинные дегенераты. Еще много лет нас будут ненавидеть и бояться, потому нам нужно пытаться хоть как-то это исправить, а не строить из себя не пойми что. Поэтому я покинул их и приехал сюда.
- Но мертвым же не дают имперское гражданство, разве нет? Что ты собрался делать в самом сердце империи?
- Верно, не дают. Но какая-то часть меня верила, что мой родной Конклав, на который я положил большую часть своей первой жизни, примет меня и поможет. Но нет, у нас сидят все такие же беспощадные старперы, что и всегда. Даже в библиотеку у меня допуск забрали! - он со скрипом сжал кулаки с проглядывающимися костями, а затем медленно с шипением выдохнул. - Смерть хорошо проявляет чужие предрассудки.
- Да уж... - маг в сером плаще увел взгляд вниз и стал сжимать и разжимать губы. - Скажи, раз уж ты... ну... ты же, кх-кх... как там... ну... какие они, Тропы Мертвых?
- Очень унылое место, - отрезал Гордонис.
- Ясно. Ну, я, пожалуй, пойду. Приятно было побеседовать.
- Бывай.
Плащеносец развернулся и медленно зашагал в сторону библиотеки. Ему припомнилось, как за золото он, не задумываясь, убивал мертвецов, и его сердце ударило что-то похожее на сожаление. Он обернулся в сторону мертвого мага, и обнаружил, что тот стоял, чуть согнувшись, протянув вниз раскрытую ладонь. Под ним лежал толстый мужчина в рваных лохмотьях, покрытый слоем грязи, и тяжело дышал, немного дергая конечностями. Через пару секунд все кончилось: мужчина распластался на земле, а Гордонис выпрямился и с закрытыми глазами широко улыбнулся вмиг подлечившимся и даже немного порозовевшим лицом.
- Что ты сделал?! - крикнул человек в лиловом мундире.
Мертвый маг открыл глаза и немного надменно посмотрел на собеседника.
- Поел.
- Это же живой человек!
Плащеносец напряг пальцы рук и между ними возникло небольшое пламя. Гордонис же перевел взгляд на здание возле себя. Это была обыкновенная мушиная нора, из темного входа которой уже смотрели несколько настороженных глаз.
- Я тебя умоляю, он обыкновенный нищий! О нем не будут горевать даже его собутыльники.
- Он живой человек и гражданин империи грифонов! - маг стал медленными уверенными шагами приближаться к противнику.
- Ты бы хоть раз об этом вспомнил, если бы я с ним так не обошелся? - не моргнув глазом спросил тот.
Маг остановился и немного ослабил пламя, задетый этими словами, а его собеседник продолжил, как ни в чем не бывало:
- Только не надо притворяться излишне человеколюбивым, охотник за головами в лиловом мундире.
Живой заклинатель опустил руки и стал громко дышать. Перед глазами пролетали жители Хабитума, бывшие некогда для него всего лишь назойливыми мошками на пути, пока он богател от убийства безумных слуг некроманта. Через полминуты он бросил:
- Что же мы, маги, за твари такие?
В ответ его мертвый собеседник только рассмеялся во весь голос и сказал:
- Как же живые любят защищаться высокой моралью, когда проигрывают! Скажи честно, ты наслушался священников на Хабитуме?
- Было дело, - нехотя признал плащеносец.
- Казалось бы, я всего пару лет как мертв, а уже вообще не понимаю вас. На что вы только не тратите свою жизнь, и главное - зачем? - сказал Гордонис и покачал головой.
- Эта самая мораль - то, что делает нас людьми! Благодаря ей мы не поубивали друг друга в древние времена, она заставляет нас признавать свои ошибки и развиваться. Или ты думаешь, что можно просто забыть о ней и жить против всех?!
- Вот в этом и есть вся прелесть смерти! Она избавляет от потребности в таких иллюзиях. Ты просто делаешь, что тебе нужно и что ты хочешь, не нуждаясь в этих условностях. Пока твое сердце бьется, тебе нужны оправдания своей слабости, а потом ты понимаешь, что все это просто пустое балабольство.
- Ты так считаешь, - плащеносец хищно улыбнулся, - потому что так почувствовал, или пытаешься оправдаться перед собой за бесчинства, что ты творил под руководством некроманта?
Гордонис издал невеселый смешок.
- Ты не знаешь, о чем говоришь. Когда я служил Аврелиану, когда он что-то приказывал, я не мог ему сопротивляться. Эта власть, она будто была частью меня, и многократно сильнее меня, ей невозможно было сопротивляться, что бы он ни пожелал, это становилось для меня единственным возможным вариантом. Это даже хуже, чем влюбленность, - на его лице тоже появился оскал. - Потому мне за тот период совершенно не стыдно. А сейчас я в полном праве наслаждаюсь своей жизнью, и такие остряки мне ни к чему.
- Что ж, - с насмешкой ответил человек в лиловом мундире, - ты победил. Пойду-ка я задыхаться от зависти в крепких объятиях таких же неразумных дам из борделя.
Среди ресниц Гордониса буквально сверкнули несколько белоснежных молний.
- Когда-нибудь я тебе это припомню...
Два мага резко развернулись и пошли в разные стороны. Человек в плаще наконец направился в библиотеку. Но в какой-то момент остановился, мечтательно почесал подбородок и направился туда, куда обещал мертвому магу.