Блондин замолчал. Брюнет кивнул с видом человека, услышавшего именно то, что ожидал услышать, и беззаботно проговорил:
— Известно, о чем они беседовали?
Блондин с безликим лицом покачал головой:
— Нет.
— Удалось выяснить, кто этот, незнакомец? — снова спросил брюнет.
И вновь блондин отрицательно качнул головой:
— Нет. Наши люди попытались установить за ним наблюдение, но он ушел. Причем сделал это весьма ловко.
Бородач отхлебнул пива, почмокал губами, затем стрельнул на своего собеседника глазами поверх кружки и деловито осведомился:
— Профессионал?
— Скорей всего, — согласился блондин. — Наши люди потеряли его через пять минут после начала наблюдения. Он будто растворился в воздухе.
Бородач снова смочил губы в пиве и поинтересовался:
— Это вся информация?
— Вся, — ответил блондин.
Брюнет допил пиво и поднялся из-за столика.
— А кто заплатит за пиво? — спросил, прищурив бесцветные глаза, блондин.
Бородач усмехнулся и пожал плечами:
— Не знаю, но мой бумажник остался в машине. До связи.
Он кивнул блондину и вышел из кафе.
4
Генерал Рокотов откинулся на спинку кресла и взглянул на подчиненных из-под нахмуренных бровей. Он только что вышел из больничного, и его худощавое, морщинистое лицо еще носило на себе отпечаток болезни. Однако взгляд светлых глаз Рокотова был таким же острым и проницательным, как и раньше.
Пальцы его теребили белую папку, которую он предусмотрительно вытащил из атташе-кейса.
— Сегодня утром, — спокойно начал он, — в управление поступила информация о том, что бывший замминистра атомной энергетики Алексей Медведев, находящийся сейчас в Рио-Де-Жанейро, тайно ведет переговоры со спецслужбами США о продаже секретной информации. Сразу оговорюсь, что данные эти косвенные и проверить их пока не удалось.
— Не нужно было выпускать его из России, — негромко заметил начальник отдела расследований генерал Лямин.
Он поправил пальцем маленькие очки в золотой оправе и недовольно проговорил:
— Человек такого ранга, обладающий стратегически важной и секретной информацией, не должен покидать пределы страны по собственной инициативе. Это мое твердое убеждение.
Рокотов усмехнулся одними уголками губ и иронично заметил:
— Вообще-то у нас демократия, и каждый имеет право на свободу передвижения.
— В том-то и дело, — кивнул Лямин и сердито блеснул стеклами очков.
Генерал Рокотов окинул взглядом всех присутствующих и сказал:
— Ну а теперь, когда Виталий Сергеевич выпустил пар, предлагаю вернуться от теоретических вопросов к практическим. Я знаю Медведева лично и уверен, что он человек глубоко порядочный, и к тому же настоящий патриот. На мой взгляд, полученная информация — ошибочна. Тем не менее…
— Чужая душа — потемки, — заметил себе под нос генерал Лямин.
— …информация эта нуждается в подтверждении, — закончил фразу генерал Рокотов. — Дело, насколько вы понимаете, чрезвычайной важности. В противном случае я не собрал бы вас на экстренное совещание.
Рокотов мог бы этого и не говорить. Все присутствующие прекрасно понимали, к каким последствиям могло привести предательство человека, владеющего атомными секретами страны.
Рокотов достал из кармана табак и принялся набивать трубку.
Начальник отдела спецопераций генерал Уколов, представительный, лощеный и ухоженный, озабоченно хмурил брови. Он избегал встречаться взглядом с Ляминым, поскольку взгляд того, сухой, колючий, как бы говорил: «Я не вполне понимаю, каким образом такой человек, как Медведев, мог оказаться за океаном практически без присмотра?»
Уколов кашлянул в кулак, намереваясь выступить, но Рокотов опередил его.
— Николай Георгиевич, — строго проговорил он, — вы говорили, что в настоящий момент наблюдение за Медведевым продолжается?
— Да, — кивнул Уколов.
— Там действует оперативная группа? — вопросил своим тонким, вкрадчивым голосом генерал Лямин.
— Да, — снова ответил Уколов.
— Сколько человек задействовано для наблюдения? — продолжил допрос Лямин.
— Двое.
— Двое? — Лямин вскинул куцые брови над золотой оправой очков. — Всего двое? Надеюсь, это хотя бы опытные сотрудники?
Уколов отрицательно качнул головой:
— Не совсем.
Лямин хмыкнул, как бы говоря: «Я, конечно, не надеялся, что генерал Уколов проявит компетентность, но чтоб до такой степени!»
Дело в том, что начальник отдела расследований Виталий Сергеевич Лямин терпеть не мог начальника отдела спецопераций Уколова, и Уколов об этом знал. Лямин был уверен, что Николай Георгиевич занял свою должность незаслуженно и в силу «крайних обстоятельств».