— Я надеюсь, ты, по крайней мере, не опустишься ниже Высот?[50]
— Высоты слишком дорогие.
— Когда живешь ты далеко, друзьям добраться нелегко, — напевает он.
— Вот так друзья и познаются.
— А какой же район тебе по карману, Мэри Поппинс?
— Приглядываюсь к Гринпойнту.
— ГАНПОЙНТУ?[51]
— Очень мило.
— Когда я прошлый раз был в Ганпойнте, Лейла, я еле ноги унес.
— Быть того не может. Тихий польский район…
— Да куда там…
— Новые ощущения.
— Это мягко сказано. Не забудь купить газовый баллончик.
Я меняю тему:
— Угадай, с кем я на выходных столкнулась в Шугарбуше?
— С Диком Давенпортом.
— Откуда ты знаешь?
— Он рассказывал. И, должен признаться, я очень в тебе разочарован.
— В чем дело?
— Он сказал, ты была там с каким-то парнем.
— Ага, а он там был с какой-то девушкой.
— Ну, если бы тебя не дернуло смотаться с моей вечеринки, то, может, у Люсинды не было бы шансов.
Так нечестно. Я до сих пор переживаю из-за того вечера: во-первых, мы с Диком не поладили, во-вторых, заявилась Джулия, в-третьих, я на весь вечер застряла на кухне с устрицами.
— Билли, не хочу тебя огорчать, но Дик не в моем вкусе, а я, видимо, не в его.
— Он сказал, что ты отличная лыжница.
— Правда?
— Да.
— Ха.
— Вот именно, ха.
— Он и сам здорово катается.
— Догадываюсь, учитывая, что все Давенпорты выросли на лыжах.
— Какой же ты сноб.
— Не делай вид, что ты росла в гетто. Я пока не причисляю тебя к униженным и оскорбленным.
— А пора бы. Может, в детстве мне и привили любовь к шампанскому, но с каждым днем демократичное пивко мне все ближе.
— Что за бред. Ну да ладно. Кто, с твоего позволения, был тот парень?
— С ним все кончено.
— Я даже не знал, что что-то началось!
— У меня были большие надежды, и потому, честно говоря, я в растрепанных чувствах.
— Кто кого бросил? — спрашивает Билли, как статистик при переписи населения.
— Просто разбежались. Он вроде хотел от меня отделаться, я ответила тем же.
— Что значит — хотел от тебя отделаться?
— Знаешь, иной раз глядишь на человека, а он будто каменный? Ты ради него красоту наводишь, белье посексуальнее выбираешь… А он вместо «Ого! Ты выглядишь ошеломляюще!» тянет эдак небрежно: «Ты, что красишься?» Как будто ничто так не уродует, как косметика.
— И ради такого червя ты старалась, надевала сексуальные вещицы? Ради Дика ты и пальцем не пошевелила.
— Так вышло.
— И что этот, твой? Не оценил?
— Хуже. С грязью смешал. Черта с два я теперь буду расфуфыриваться ради мужика… Не скоро, во всяком случае.
— Минуточку! Ты понимаешь, что раз ты на него запала, то скорее всего это тип глубоко отрицательный? На Дика он особого впечатления не произвел.
— Дик говорил о Фрэнке?
— О Фрэнке? Фрэнк? Он что, сантехник?
— Он не сантехник, — вступаюсь я, сама не знаю почему. — Он человек эпохи Возрождения.
— Господи.
— Он особенный.
— Можно начистоту? — Билли начинает горячиться.
— С каких это пор ты стал спрашивать разрешения?
— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю, да?
— По крайней мере, ты так говоришь.
— И, как твой друг, я должен сказать: у тебя было достаточно бесперспективных, провальных романов, чтобы понять — любой из твоих парней был «особенным». Ты всегда умеешь сделать самый неудачный выбор.
— Мог бы оставить это при себе.
— Очень грубо, да? Извини.
— Нет. Ты прав.
— Я же не говорю, что я пример для подражания.
— Это уж точно.
— Но я гей, какой с меня спрос? Неужели ты никогда не думала завести семью?
У меня волосы на затылке зашевелились. Ясное дело, думала. Еще как думала. Но я отвечаю:
— Изредка.
— Советую думать об этом чаще, чем изредка, ведь ты не молодеешь, подружка.
— Спасибо, что не даешь забыть.
— На здоровье.
— Пока.
— Нет, подожди! Не вешай трубку. Мне очень жаль, что у вас с Диком ничего не вышло.
— Не в первый раз.
— Послушай, если хочешь подработать, моя тетка Дори всегда ищет поваров для своих вечеринок. Интересует?
— Было бы здорово, — соглашаюсь я, несмотря на то что для меня нет ничего страшнее, чем обслуживать вечеринки какой-нибудь чопорной светской дамы.
— Я ей позвоню.
— Кстати, у тебя нет адреса Дика? Хочу написать ему благодарственную открытку.
— За что?
— На выходных он прислал мне бутылку шампанского «Дом Периньон».