— Вот так, синьор Томазо, — поднимаясь и протягивая Ларисе руку, подвёл итог Герард. — Девочка не понимает вас. Я, кстати, тоже. Мы уходим, а вы подумайте о том, чего вы хотите от моей невесты и как изложить ваши устремления понятным для всех языком. Пошли, чудовище. Дадим людям подумать, а заодно и сами побеседуем о нашем житье-бытье.
— Кто был тот парень? — спросил Герард на улице.
— Серж Бель.
— Ясно.
Среди прочих безделушек, валявшихся на журнальном столике в гостиной, Лоре больше всего нравился «вечный блокнот» — жёсткая обложка с одним единственным листком внутри. На этом листке Герард написал заострённой палочкой:
— Не отвечай вслух. Ты говорила Сержу обо мне? — он дал девушке прочитать эти фразы, приподнял листок и надпись, продавленная на его полупрозрачной, пластиковой поверхности, пропала. Приняв из рук Айера Блокнот, девушка написала:
— Нет.
— Что ты сказала ему?
— Ничего. Я не успела.
— Совсем ничего не успела сказать?
— Сказала, что хочу его видеть.
— И не передумала?
— Нет.
— О чём ты будешь говорить с ним?
— Расспрошу о нём, об Элен, о Вике.
— Разумно. Но обо мне ни слова.
— Конечно.
— Потом весь разговор перескажешь мне.
Эту фразу Лариса перечитала несколько раз, неуверенно подняла листок, стирая написанное, опасливо коснулась остриём писчей палочки гладкого пластика:
— Я, — зачеркнула. — Но, — зачеркнула, подумала ещё немного и, выведя неуверенное. — Не знаю, — отдала блокнот Герарду. Тот прочёл, стёр, посмотрел на неё внимательно. Не выдержав этого взгляда, Лариса отвернулась, съёжилась. Айер обнял девушку за плечи и, наклонившись к самому её уху, позвал:
— Лора.
Она резко вскинула голову, и её настороженно виноватый взгляд столкнулся с благожелательным взглядом человека. Герард чуть улыбнулся, так, как если бы хотел успокоить её недоверие, сказал едва слышно, почти шёпотом:
— Я согласен, но, прошу, будь благоразумна.
Не веря собственным ушам, Лариса переспросила, так же, едва слышно:
— Правда?
— Правда, — серьёзно подтвердил Герард.
Глава 5 Нужная встреча
Серж подошёл к кафе ровно в половине девятого, но войти внутрь не решался, чувствуя себя в своей поношенной, купленной в дешёвом магазине подержанных вещей одежде, человеком второго сорта. Стоя у порога, он опасливо и недоброжелательно оглядывал «чистую публику» и не знал, что делать дальше. Лариса поднялась из-за бокового столика, позвала, обращая на себя внимание:
— Серж, я здесь.
Нервно улыбаясь, юноша пробрался к ней:
— Привет, Лора — сел на второй свободный стул. И тут же рядом возник официант:
— Что будете заказывать?
Серж неопределённо пожал плечами.
— Бутерброды и чай, — быстро ответила за него Лариса и добавила. — Пока.
— Да, синьорина, согласился официант. Заказ был немного необычен, но «пока» девушки, обнадёживало.
— Серж, где Элен?
На этот раз одета Лариса была скромно: серый костюм, белая блузка, чёрные туфли на низком каблуке, на пальце — тоненькое золотое колечко с золотыми же шариками.
— Я не знаю. Я не видел её с тех пор, как очутился здесь.
— Тогда расскажи мне всё с самого начала: вы сели в космокатер?..
— Сели, полетели, потом перешли на космолёт. Больше Элен я не видел. Всю дорогу я проспал в установке искусственного сна. Потом меня высадили на Терце, сняли квартиру, нашли работу. Вот и всё. А ты как? Твой боров некто Босх? Я слышал о вас. Вы — в моде. Но я не мог поверить, что это ты.
— Жерар неплохой парень. Он не «боров».
— Тебе виднее.
— Серж, слушай, а тот космолёт, на котором вы летели сюда… в общем, он сбил патрульный корабль…
— Не знаю. Да и причём тут я?
— На сбитом корабле был мой брат. Я подумала: может ты знаешь…
— Ничего я не знаю. Меня здесь просто бросили.
Лора помолчала, пододвинула Сержу блюдо с бутербродами:
— Ты ешь, не стесняйся. Слушай, а что ты собираешься делать дальше?
— Не знаю. Лора, я тут подумал… Твой приятель контрабандист?
— Ну, в общем-то, да, а что?
— А он не мог бы отвезти меня на Рару?
Лариса неопределённо пожала плечами:
— Я не знаю. Это надо спросить у него.
— Погоди, — Серж потянулся к её руке. — Я понимаю, что это — деньги, риск, а у меня ничего нет, но я бы душу чёрту заложил, лишь бы вернуться. Жизнь, какую веду здесь я, — невыносима! Я иначе воспитан. То, что происходит здесь… Это ужасно, невозможно! Каждый вечер я хочу есть, а есть — нечего. Один хлеб. Зарплата — грошовая и две трети от неё я плачу за комнатушку. Это не жизнь, Лора, это существование! И на работе… Они же смотрят на меня, как на недочеловека! Лора, поговори со своим другом. Если он хороший парень, он поймёт!
— С Жераром?
— Да, с Жераром. Он должен понять, что…
— Не знаю. Но я поговорю. А сейчас?
— Что сейчас?
— Давай сделаем настоящий заказ и устроим пир. Помнишь? На Раре? Ты и Элен меня тогда постоянно подкармливали?..
Больше всего Лариса боялась, что Серж начинает расспрашивать её, но тому не было абсолютно никакого дела до своей собеседницы. Юношу беспокоили только его собственные беды и проблемы. Расстались они после девяти, договорившись, где и когда встретятся в другой раз.
Герард ждал её в номере, но как только Лариса открыла рот, показал ей листок вечного блокнота с надписью: «Не здесь и не сейчас». Лариса прикусила язык, взяла у него из рук блокнот, написала:
— Почему?
— Нет времени.
— Но я должна сказать.
— Я дам знать, где и когда это можно будет сделать. Ты поняла?
— Да.
Айер стёр ответ девушки, бросил блокнот на столик, велел:
— Переодевайся и пошли.
— Куда?
— Вниз, в ресторан.
— Лора, пойми, я желаю тебе только добра…
Девушка подняла удивлённый взгляд на спутника, а тот продолжал:
— …Мне кажется, синьор Томазо готов предложить тебе интересную и хорошо оплачиваемую работу.
— Что за работа?
— Мне он намекнул, что не прочь профинансировать твою поездку по курортным планетам. Твой вид, когда ты сверкаешь прокатными драгоценностями, выводит высокородных и толсто кошельковых дам из равновесия. Позабыв обо всё, они просто набрасываются на витрины ювелирных магазинов. Томазо обещает не скупиться. Я бы, на твоём месте не отказывался.
— Я не знаю…
— Только условия контракта надо проверить, как следует.
— Я, право, не знаю, и потом…
— Что, Лора? Разобраться с пунктами договора я тебе помогу.
— Но Серж…
— Ах, Серж! Твой давний друг Серж. Помню, помню.
Лариса покраснела и опустила глаза. Герард же предупредил её, а она проговорилась:
— Простите пожалуйста.
— Ладно, крошка, о делах больше ни слова. Смотри, наш столик опять на виду у всех.
Некоторое время они молчали, потом Герард отправил её танцевать, а сам о чём-то беседовал с рослым, почти квадратным мужчиной в дорогом костюме. Не закончив разговора, он поднялся, крикнул: «Лариса, иди сюда! — и так же громко заявил собеседнику, — Я так дел не веду».
— Знаешь, что этот урод предложил мне? Произвести продажу силиконов без свидетелей в коридоре или в номере гостиницы. Спрашивается: зачем? Не иначе, затем, чтобы удобно было огреть меня по башке и наложить на светлячки лапу «за так». Я послал его подальше. Наши обстоятельства позволяют быть разборчивыми в клиентах.
— Ага, — кивнула Лариса. Всё ей, вроде бы, объяснили понятно, кроме одного: чему рад Герард? Смешал себе коктейль из трезвой дюжины, добавил лёд и тянет через соломинку, спросил вдруг:
— Ну и как Серж? Процветает?
— Нет, — Лариса опустила глаза, упёрлась взглядом в тарелку. — Он назад хочет.
— Да?
— Да.
— И рассчитывает на Жерара Босха? У него есть деньги?
— Нет.
— Тогда на что он рассчитывает? Ты знаешь, сколько стоит одна заправка для «Лапочки»? А ежеквартальный взнос «на полёт»? Я же за чьи-то красивые глаза должен рисковать деньгами и шкурой, чтобы отвезти этого оболтуса назад, к мамочке?
— Но если тебе будет по пути?
— Если это действительно будет по пути и если не будет перегруза корабля, то тогда всё возможно, но не всё обязательно. Ладно, не дуйся, пойдём потанцуем, — а танцуя, шепнул ей в самое ухо. — Я подумаю, Лора, но ничего не обещаю, — и тут же закончил фразу нормальным голосом. — Надо будет посоветовать Томазо нанять для тебя учителя танцев. Танцуешь ты отвратительно.