Лариса смутилась, не зная, что ответить и Франческо, со свойственным ему напором, опять поспешил заполнить паузу:
— Не волнуйся, Вильгельм. Девочку «кто-нибудь» не ждёт. Последний Лорин дружок бросил её и не подаёт о себе никаких вестей. Может быть, это её так огорчает?
— Я же говорю, что от тебя так просто не отвяжешься, — с прежней меланхолией перебила его Лариса. — Так вот, по-настоящему расстроить меня сейчас, может только весть о том, что появился Жерар Босх и что он ищет меня. Впрочем, если я ему действительно понадоблюсь, то мне не укрыться от него и среди звёзд. А раз его здесь и сейчас нет, — значит в моих делах — полный порядок.
Какой всё-таки глупый разговор получился. Спасибо Анне, она опять перевела беседу на успехи Франческо. Беспроигрышный ход. О себе молодой Габини может говорить бесконечно и с бесконечным обожанием. Ему даже неважно: слушают его или нет. Жаль. И Анна, и Вильгель, как люди светские, могут быть очень интересными собеседниками. Одним словом: пропал вечер.
Покидали зал артисты парами: дама и кавалер. Франческо, так и не прерывая своего монолога, вёл к дверям Анну. Красавица-актриса мило улыбалась, «отрабатывая» последние минуты. Сейчас она дойдёт до машины, поблагодарит спутника за внимание, и уедет, оставив на ступеньках всё ещё, по инерции, разглагольствующего кавалера.
Ларису провожал Вильгельм. Только до лифта. Сегодня, в присутствии репортёров, приличия следовало соблюдать строго. Девушка знала это правило, и потому её очень удивили слова спутника, сказанные им в фойе:
— Лариса, что бы ты ответила на предложение стать моей женой?
— Женой? — не поняла девушка.
— Да. С завтрашнего дня ты свободный человек и можешь распоряжаться собой сама. Я тоже свободен. С этой стороны препятствий нет. Я знаю, что нравлюсь тебе. Ты же меня просто притягиваешь, как магнит железо. Есть в тебе что-то не поддающееся ни определению, ни описанию и непривычное для меня. Нечто такое, чего я никогда не встречал у других женщин. Ты как существо из другого мира…
Слова Арунского могли бы заворожить, не будь они так близки к истине. На родной планете, где подобные Ларисе существа всегда жили среди людей, некоторые особенности в её поведении воспринимались большинством, как один из вариантов нормы. Но привычное и незаметное там, на Раре, здесь, на Галато, оказывается, бросалось в глаза, отпугивая и притягивая одновременно.
— Прости, Вильгельм, ты действительно нравишься мне, но это невозможно, — прервала Лора рассуждения человека. — Я не свободна. У меня есть обязательства.
— Перед твоим прежним другом? Но ты же сама сказала…
— Сказала и могу повторить. Обязательства у меня — перед моим родным братом. Его зовут Виктор, он старше меня на три года, и сейчас он находится в плену на режимной планете федерации, на Нипе.
— Лариса, ты что? Собираешься устроить ему побег? Это невозможно.
— То же самое мне сказал мой прежний приятель. Поэтому мы расстались. Ещё раз, извини Вильгельм. У меня, действительно свой путь. Я не знаю, куда он приведёт меня, но я пройду его до конца.
— Лариса, это противоречит здравому смыслу…
— Поэтому я и прошу: давай расстанемся просто друзьями. — Взгляд девушки молил о прощении и понимании. — Так будет безопасней и для тебя и для меня, — добавила она виновато
«В своём ли она уме? — промелькнула у Вильгельма очень своевременная мысль, — А если и не в своём, то не лучше ли вовремя отойти в сторону. Интересных женщин много, а карьера одна. В конце концов, я только актёр. Я изображаю авантюристов и суперменов, но сам таковым не являюсь. К чему мне действительно опасные приключения?»
— Раз это ваш выбор, синьорина, мне остаётся только смиренно принять его, — он напоказ, для репортёров, поцеловал ей руку. — Прощайте синьорина. Желаю, чтобы все ваши мечты сбылись.
— Пусть сбудутся и ваши мечты, синьор Арунский. Было очень приятно работать с вами.
— Взаимно, синьорина Лариса. Прощайте.
* * * * *
Исчезновение Ларисы заметили только через два дня. Даррес равнодушно, мимоходом поинтересовался к портье гостиницы: «…Как поживает синьорина Лора?» и получил столь же равнодушный ответ:
— Синьорина Хименес здесь больше не проживает.
— А где она?
— Не знаю. Адреса синьорина не оставила.
— И когда они покинула отель?
— Как только перестал оплачиваться номер. Да, она предупредила, что должны подойти представители фирмы. Она забронировала и оплатила ячейку в нашей камере хранения. При вещах — заверенная нотариусом опись.
В камере хранения Даррес нашёл все вещи переданные Ларисе во временное пользование. Карл сообщил об отъезде девушки начальнику и выкинул эту нелепую историю из головы. Распоряжение он выполнил, а остальное его не интересовало.
* * * * *
Лариса сидела не неудобном табурете. В меру испуганная, в меру настороженная, в меру растерянная и не в меру упрямая. Чиновник, за столом напротив, желал убедиться, что девятнадцатилетняя девушка с «Рары» — одной из планет Конфедеративного союза (в просторечии «Конфедерации»), не угрожает безопасности планеты «Элате», входящей в состав Федеративного союза. В противном случае о визе не могло быть и речи, а именно виза была нужна Ларисе.
Лора уже рассказала человеку всю свою автобиографию, всё о своей семье, о профессии, о работе и теперь пыталась солидно обосновать своё желание посетить именно Элате, а не какую-то там другую курортную планету. Помогала ей в этом реклама курортов, которую она видела по телевизору:
— …мягкий климат, прекрасные пляжи, безупречное обслуживание…
— Такое есть и на других курортных планетах.
Если бы человек действительно хотел отказать ей, он бы сделал это сразу, не требуя объяснений или оправданий. Именно бессмысленная, по сути, беседа, и давала девушке надежду на успешное завершение переговоров. Поэтому Лариса терпеливо продолжала говорить:
— Мне понравилась именно «Элате».
— Почему?
— Там удивительные деревья. В рекламе…
— Понятно, понятно. Твои имя и фамилия действительно твои?
— Конечно! Я Лариса Хименес, родом с «Рары».
— Как ты попала на «Терцу»?
— Прилетела с Жераром Босхом. Но вы уже два раза спрашивали об этом.
— Так положено. Итак, ты родилась на планете «Рара» в семье фермера?
— Да.
— Что было потом?
— Я училась в школе. Потом, когда мне исполнилось восемнадцать лет, — поступила работать на фабрику в городе. Работала я пайщицей. Паяла силиконовые платы.
— Зачем ты пошла на фабрику?
— Я хотела заработать лицензию и купить ферму в кредит.
— Ты её заработала?
— Нет.
— Почему.
— Я всё бросила.
— Как это было.
— Шла после работы по городу, встретила Жерара и решила не возвращаться.
— Так не бывает.
— Не знаю, но было именно так.
— Вдруг, ни с того ни с сего ты всё бросила и пошла за человеком, которого видела в первый раз в жизни?
— Я не знаю, что со мной случилось. Просто я поверила Жерару. Но я ведь не ошиблась?!
— На работе ты была на хорошем счету. В семье у тебя не было ни каких проблем. Что случилось?
— Наверно, мне просто всё надоело.
— Что именно «всё»?
— Общага, работа, лицензия. Надоело приходить в отчаяние каждый раз, когда порвутся чулки или отвалится подошва на клеёнчатых туфлях, надоело работать и спать, надоело голодать, надоело считать каждый грош. Жерар сказал, что это был обычный подростковый бунт.
— И целью побега ты выбрала «Элате»?
— Нет, «Элате» я увидела по телевизору здесь. Тогда мне было всё равно.
— Где твой брат?
— Какой брат? Вик? Он сейчас служит космо — техником на «Канопусе».
— Почему ты решила, что я спрашиваю о Вике?
— Вы уже спрашивали о нём несколько раз.
— Сколько именно раз я спрашивал тебя о брате?
— Я не помню, но если подумать…
— Не надо думать. Отвечать на вопросы ты должна не задумываясь. Как назывался корабль, на котором служил твой брат?
— «Канопус» Это космокорабль.
— Его номер?
— Сейчас вспомню…
Допрос в виде беседы продолжался более трёх часов. Лариса отвечала на вопросы то, что вызубрила ещё на «Лапочке». Правда мешалась с враньём, но девушка хорошо усвоила урок и промашки не допускала. Несколько раз человек спрашивал, как ей удалось убежать из тюрьмы. Но Лариса не сбилась и здесь, твёрдо отвечая, что в тюрьме не была, из тюрьмы не убегала, и что, по её мнению, убежать из тюрьмы невозможно. Один раз её спросили про «подземные жилища». «Какие жилища?» — ответила Лариса вопросом на вопрос с таким недоумением, словно, и в самом деле, впервые слышала это название. Когда же человек в пятый раз спросил:
— … Каковы твои настоящие имя и фамилия? — Лариса не выдержала и зарыдала:
— Я Лариса Хименес. Зачем вы издеваетесь надо мной? Если вы не можете дать мне визу, — так и скажите прямо.
— Я могу дать тебе визу, — ответил человек. — И я дам её тебе, как только услышу правду. И, раз ты не хочешь сказать её сегодня, — придёшь завтра, к девяти утра. Ступай.