-- Она у тебя очень странная. Ты только ее и замечаешь. И имя для нее странное выбрал.
-- Имя мы выбирали с женой. Ей нравилось.
Юлия что-то хотела сказать, но Вадим ее остановил:
-- Подумай, надо ли говорить то, что ты хочешь сказать? - Тон его был поразительно спокоен и даже равнодушен.
Юлия с трудом сдерживала эмоции, но не проронила ни слова, а только отвернулась. Аркадию надоело в сотый раз смотреть подобный спектакль и, размяв в пальцах сигарету, вышел на балкон.
-- Ты и Аркашку не стесняешься! -- Снова бросила Юлия, нервно передернув плечиками.
-- Мне не за что перед ним оправдываться, а тебе следовало бы вести себя спокойней. Никто не виноват, что мы разные.
У Юлии не нашлось чем нанести еще ответный удар. Она фыркнула и отошла к окну.
Снова потекли тягостные минуты. Вадим опять посмотрел на дочь и улыбнулся. Юлия заметила, сколько нежности было в его глазах. На нее он давно так не смотрел. Домосед и трудоголик, Вадим очень редко и неохотно ходил на тусовки. Юлия все время психовала на него, а у Вадима в голове было только две мысли: работа и дочь. Этого-то не могла понять подруга. Ей претило, что между ними стоит Васька, а с ней и воспоминания о жене. Но больше всего возмущали вечные разговоры о работе!
Она посмотрела через стекло на Аркадия: тот курил, опершись на поручень ограждения балкона. Она не удивилась его спокойствию. Похоже, только ее раздражал отъезд Вадима. Эта соплячка, так называла про себя Юлия Ваську, совсем не расстроена! Как же! Она остается одна. Бабку можно не брать в расчет!
Вадим, пока она размышляла и, молча, бесновалась, не сводил взгляда от дочери: Васька не прекращала играть, молотя по клавиатуре пальцами, и покачивала головой в такт неведомой музыке в наушниках. Потом перевел глаза на подругу. Ему показалось, что время, скандалы и капризы Юлии адаптировали его к ее характеру. А, может, он перестал ее любить? С ума сойти! Ничего не дрогнуло внутри от подобной мысли! Неужели?
-- Может, все-таки останешься? -- Как можно спокойней снова спросила Юлия.
Вадим подошел к ней, взял ее за плечи и спокойно сказал, глядя в глаза:
-- Не устраивай истерик. Это не поможет: я все равно уеду. И не бросай раздраженные взгляды на Ваську.
Глаза Юлии стали круглые и чуть не выскочили из орбит: каков хам! Она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.
-- Ничего не говори. Нам нужно побыть врозь.
-- Что? Что ты сказал? – Юлия не поверила своим ушам.
-- Да ты это и сама знаешь, -- продолжал Вадим спокойно. -- И Ваську ты ненавидишь. Я давно заметил. Многое мы не понимаем друг в друге. Потому и надо отдохнуть порознь. И Васька отдохнет от твоих придирок.
-- Твоя Васька меня даже не видит! -- Завизжала Юлия.
-- Вы одинаково обожаете друг друга. Разговор окончен, Юля. Пока меня не будет, подумай, нужны ли мы тебе?
-- Кто это "мы"?
-- Я и Васька.
-- А при чем тут Васька?
-- Без нее меня нет и никогда не будет. Значит, не будет и нас.
Вадим отошел к столу и принялся что-то писать. После последних слов он даже не удостоил ее взгляда. Все, что она хотела сказать еще, так и осталось не сказанным. Спиной Вадим чувствовал, как горят злобой ее глаза. Через несколько секунд он услышал громкий хлопок входной двери.
" Она не только входная, но и выходная," -- грустно подумал он.
Аркадий вошел в комнату после хлопка двери. Молча, посмотрел на нее - от хлопка дверь открылась. Подошел и закрыл.
-- Что дальше? – Не громко поинтересовался он.
-- Я не знаю, -- ответил Вадим.
Аркадий никогда не видел у него такого затравленного взгляда. И боль, и отчаянье, и полная безнадега. Еще немного и, казалось, польются слезы, но этот порыв Вадим сдержал. Только веки покраснели.
Отведя глаза от Аркадия, уставился в стену. Несколько раз глубоко вздохнул, приводя в порядок эмоции, вошел в комнату к дочери и положил ладонь ей на плечо.
-- Васенька, -- негромко позвал ее, но она не услышала. -- Василиса! -- Повторил громче, снимая с головы дочери один наушник. -- Вася, мне пора ехать. Через пару часов приедет бабушка. Будь по-ласковей.
Васька, молча, кивнула, поднялась с кресла и уткнулась лбом отцу в грудь. Вадим одной рукой обнял ее за плечи, а другой погладил по голове.
-- В этом году я еще раз съезжу один, а на следующий поедем вдвоем. А?
Васька с надеждой поглядела на отца и с улыбкой мотнула головой:
-- Правда? – Глаза девушки загорелись от радости.