Он подвигал ногами, чтобы их вытянуть, но девушка хныкнула во сне и ухватилась за него. Брэт взял ее руку, лаская и сжимая. Удовлетворившись этим, Бронте перестала двигаться, глубоко вздохнула и потерлась об его грудь своим милым вздернутым носиком словно кошка.
Он подумал о своем расписании на день, размышляя, может ли он что-нибудь передвинуть, чтобы провести время с ней. Неожиданно, но это все, чего он сейчас хотел. Он хотел сделать что-нибудь безумное с ней, испытать что-то новое, поделиться с ней тем, что она раньше не видела. Хотел избаловать ее. Один из плюсов того, что он неприлично богат. Он мог предложить ей то, что она раньше не видела и не пробовала. Отвезти ее в места, о которых она могла только мечтать. Ей же в обмен нужно только быть рядом.
Он знал, что не имеет права просить о таком, но он хотел ее верность, доверие и, возможно, однажды… Ее любовь. Он подозревал, что сам уже чувствовал то, чему еще рано давать название и говорить ей. Он не хотел ее испугать.
Подумав о том, что он может испугать ее, ему стало интересно, испугалась бы она, узнав, что он оборотень.
«Конечно да, идиот», — отчитал его внутренний голос. Это не сказка, где чудовище превращается в прекрасного принца. Наоборот. Что бы она сказала, если бы узнала, что порой он не чувствует себя настоящим, находясь в человеческой форме? Но, когда он медведь, то ощущает себя абсолютно свободным… Самим собой.
Как и его братья: Стэтсан и Дэриан, Брэт научился контролировать способность изменяться. Только в случаях крайней необходимости или сильной страсти может неосознанно начаться изменение. Когда он был младше, изменение происходило каждый раз, когда он злился или испытывал сильные эмоции. Его брат Стэтсан объяснил ему, что если Брэт не будет контролировать свое перевоплощение, то его закроют в каком-нибудь научном центре, где будут колоть и протыкать ради всяких тестов. Брэт не знал подробностей, но однажды Стэтсана предали, и с тех пор он был самым осторожным из них троих по отношению к людям, не показывая им свою истинную форму.
Брэт вспомнил, как спрашивал Стэтсана, когда они были маленькими, почему они оборотни. Это из-за родителей? Мутационный ген? Они упали в бочку с радиоактивными отходами? Стэтсан лишь, смеясь, отвечал: «Наша жизнь не сказка, а мы, определенно, не герои. Мы злодеи».
Брэт долгое время не верил его словам, пока однажды Дэриан не потерял контроль над собой и не ранил свою любимую девушку. Только тогда Брэт понял, что имел в виду Стэтсан. Они были рождены не для того, чтобы защищать и быть супергероями. Они должны скрываться в тени, прятать свое истинное лицо. Он не ждал, что кто-нибудь, даже такой понимающий и потрясающий человек как Бронте, сможет действительно принять, что он не совсем относится к «гомо сапиенсам».
Когда Бронте пошевелилась, Брэт решил вернуться в настоящее, а не вспоминать прошлое или думать о будущем. Он не знал, сколько они будут вместе, но хотел попробовать. Если он будет терять контроль, или Бронте будет в опасности из-за него, он уйдет. Он не хочет оказаться в такой же ситуации, что Стэтсан или Дэриан. Он никогда не позволит поймать себя и, определенно, намеренно не подвергнет Бронте опасности, он лучше умрет, чем допустит подобное.
Бронте оказалась для него светом. Она хорошая, забавная и красивая, у него все сжималось в груди от осознания, что существует такой человек. Невозможно придумать ничего хуже, чем причинить ей боль или сделать несчастной.
— Брэт? — пробормотала она, приоткрыв глаза. Он посмотрел вниз на ее кристально голубые глаза и длинные темные ресницы.
— Привет, милая, — ответил он, поглаживая ее нежную щеку и касаясь красных губ. — Еще слишком рано, поспи.
Она вздохнула, закрывая глаза. На ее лице расцвела улыбка.
— Ты делаешь меня счастливой.
У него в груди растеклось тепло от ее тихого признания. Он задумался, понимает ли она, в чем призналась, и будет ли помнить свои слова, когда они полностью проснутся.
— Ты тоже делаешь меня счастливым.
Она улыбнулась в ответ, переплела свои пальцы с его и крепко сжала. Брэт притянул ее ближе, чувствуя, как она расслабляется в его объятиях. Он пытался игнорировать свое «утреннее настроение», которое так и стремилось воссоединиться с Бронте. Пусть поспит еще пару часов, перед тем как продолжить ночной марафон.
Он всмотрелся в ее сонное лицо, осознавая, что, возможно, не сможет сохранить между ними некую дистанцию. Он очень старался разделить свою деловую и публичную жизнь с личной, интимной, но она прорвалась сквозь его оборону за какие-то пару свиданий.