— Что ж, не знаю, как тебе это удалось, Поппи Уэйд, но ты определенно знаешь, как развлечь наших гостей, — проговорила Сандра из — за спины Поппи. — Не думаю, что волк когда — либо подходил так близко к обсерватории.
— Думаю, это хороший знак для того, чтобы продолжить сотрудничать с тобой и в будущем. У нас запланировано множество мероприятий, которые мы можем обсудить как — нибудь за ужином, — добавила Мария, соглашаясь со своим деловым партнером.
— Мы будем рады, если вы организуете наш следующий благотворительный аукцион, — сказала Эмбер, у Поппи закружилась голова от столь резкой смены атмосферы в комнате. Она только начала думать, что потерпела неудачу в качестве организатора мероприятий, пока вокруг все, казалось, заскучали. Но одно лишь появление волка и исполненное им соло на луну все изменило.
Она не была уверена, что заставило волка выйти из безопасного леса заповедника, но он мысленно поблагодарила его.
— Что я пропустил? — Она услышала знакомый низкий голоса, когда столь же знакомая рука опустилась на ее талию. Простое касание заставило ее задержать дыхание, а по телу пробежались мурашки. Она почувствовала улыбку Стэтсана, когда он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку в качестве приветствия. Она вдохнула его мужественный аромат, в котором еще можно было уловить свежий запах с улицы, когда он притянул ее к себе.
— Ты мне поверишь, когда я скажу! — произнесла Поппи, застенчиво улыбаясь. Похоже, он совсем пропустил появление волка.
— А ты попробуй, — слегка улыбаясь в ответ сказал он. Такая улыбка, казалось, только для нее.
***
— Не верю!
То, как Поппи чуть ли не прыгала от переполняющей ее энергии, доставляло Стэтсану удовольствие. Улыбка не сходила с его губ, пока, прислонившись к столу, он наблюдал, как он прохаживалась по опустевшей обсерватории. Зал был полон сдувшихся шариков, остатками еды после фуршета и грязных салфеток, но ее это похоже не волновало. Она была в восторге, и Стэтсану нравилось, что он послужил тому причиной, причиной ее сияющей улыбки.
— Возможно, это самый большой прорыв в моей карьере!
— Поверь, — с улыбкой произнес он, — ты этого заслужила.
— Я думала, что этот вечер коту под хвост, пока словно из ниоткуда появился этот волк! — Говорила Поппи так, словно до сих пор не могла этому поверить. — Только это прекрасное животное и спасло эту вечеринку.
По телу Стэтсану прокатилась очередная волна гордости и счастья только от одной мысли, что Поппи только что назвала его «прекрасным». Это было совсем не то слово, которое он бы использовал для своей характеристики, но с точки зрения людей, как он знал, серый волк мог казаться монстром. То, что Поппи разглядела в его «чудовищном» втором я красоту, согрела сердце Стэтсана.
— Ты считаешь его прекрасным? — вырвался у него вопрос. Он хотел, чтобы она повторила свои слова потому, что эти слова делали его счастливым.
— А ты нет? — Она повернулась к нему. Когда она замерла на месте, Стэтсан не мог не скользнуть по ней своим взглядом сверху вниз. Даже после долгого вечера она все еще выглядела превосходно, заставляя его мысленно ее раздевать. Хотя узкое платье не оставляло особого простора для воображения, Стэтсан знал, какое прекрасное тело скрыто под ним. Он прикусил щеку изнутри, ощущая, как напрягся его член.
— Я не видел его, помнишь? — Он изо всех сил старался выкинуть мысли об ее обнаженном теле, пока он подходил к ней, чтобы обнять ее за талию. — Не приписывай все заслуги волку, ты проделала отличную работу.
Поппи покачала головой, и, смотря прямо в его глаза, ответила:
— Я облажалась. Мне нужно было сильнее постараться и убедиться, что каждый получает удовольствие от вечера. Если бы не этот волк, никто бы не вспомнил о моей вечеринке завтра.
Стэтсан не мог смотреть, как Поппи была с собой так строга. Он наклонился к ней и обхватил ее лицо своими ладонями. Прикоснувшись к ней и смотря прямо ей в глаза, он ощутил, насколько у нее теплая и нежная кожа. Ее глаза переливались множеством оттенков. Он никогда не стоял к ней так близко, чтобы увидеть какое разнообразие цветов скрыто в ее сияющих подобно радуге глаз. Осознание подобного факта, заставило разгореться в нем чего — то первобытного, что с трудом удавалось ему сдержать.