Мы прошли в машину Павла и поехали ко мне.
– Детей я брала в прошлые выходные, – сообщала мне тем временем Полина, – а Ираида Сергеевна брала в позапрошлые. А так они все время у бабушки.
Ираида Сергеевна – это наша мама. Но почему Полина называет ее по имени-отчеству – это отдельный разговор.
Дело в том, что мама никогда не была для нас близким человеком. Таким человеком была для нас бабушка, Евгения Михайловна, у которой мы и воспитывались. А мама как увлеклась со времени развода с отцом устройством своей личной жизни, так и продолжает до сих пор.
Ее контингент – молодые мальчики от двадцати до тридцати, рост от метр восемьдесят, сложение спортивное, профессия – альфонс. Ну, не всегда, конечно. Надо признать, среди них попадаются и нормальные ребята. И, честно говоря, мы с Полиной подходили бы им куда лучше, чем мамаша. Ну, это я так, конечно, не хватало еще с мамой соперничать.
Хотя Ираида Сергеевна выглядит очень хорошо, дай бог каждому так выглядеть в пятьдесят лет. На замужество никогда не претендует – потратив на эти попытки лучшие годы, она оставила их. Устала от их бесплодности. А опытом в общении с мужским полом бог ее не обделил. Кто ж откажется? Вот и меняются мальчики раз за разом. Они даже с моими детьми сидят. И отношения с ними налаживают лучше, чем сама Ираида Сергеевна.
Я давно перестала обижаться на маму. Пусть живет, как ей нравится. Только бы не трогала. И не читала нотаций. По счастью, мама редко удостаивает нас своими визитами, и скандалы случаются не так уж часто, только когда мама совсем лишится энергии, и ей необходимо будет ее восполнить. А черпает она ее именно из скандалов. Прямо вампир энергетический.
Я не раз говорила об этом Полине, но она говорит, что не верит в вампиров. Даже в энергетических. Но зовет маму строго на «вы» и по имени-отчеству. Нет, в глаза, конечно, мама, но все равно на «вы».
– Ты сегодня, наверное, не поедешь туда, – продолжала тем временем Поля. – тебе же выспаться надо, искупаться, отдохнуть с дороги. А дети тебе разве дадут? Завтра и заберешь их. Я за тобой заеду и вместе смотаемся к бабушке.
– Хорошо, – согласилась я, радуясь, что еще денек побуду одна.
Я заметила, что Павел, обычно веселый и разговорчивый, на этот раз все время хмурится и молчит. Но спрашивать о причинах этого посчитала неудобным.
Когда мы подъехали к моему дому, Полина вышла из машины следом за мной.
– Паша, ты в магазин? – спросила она.
– Да, – откликнулся Павел.
– Ну езжай, а я у Ольги побуду. Вечером жду тебя как обычно.
– Хорошо, – сказал Павел и умчался.
Мы поднялись ко мне. Я увидела, что в квартире чисто и прибрано. Наверняка Полина постаралась.
– Спасибо, Поленька, – ласково сказала я сестре. Нет, все-таки это очень хорошо – иметь сестру. Тем более такую замечательную, как Полина.
– Это я сегодня утром заехала, – сообщила Поля. – Вчера совсем некогда было. Понимаешь, тут… – Полина запнулась. – Ладно, потом расскажу. Лучше ты давай делись впечатлениями.
Я от души принялась расписывать свои приключения, а поделиться было чем.
Полина охала и ахала, цокала языком, качала головой, поднимала брови. Я видела, что она от души радуется за меня.
Когда весь запас впечатлений иссяк, я перевела дух. В комнате сразу стало необычайно тихо. Так всегда бывает, когда о чем-то оживленно беседуешь, а потом вдруг резко замолкаешь.
– В общем, я очень довольна, – произнесла я, чтобы сделать какое-нибудь заключение.
– А я довольна, что ты довольна. Нет, все-таки море есть море. Надо будет обязательно Пашку туда вытянуть.
– А кстати, что это с Павлом? – спросила я. – Что-то он сегодня мрачнее тучи. Что-нибудь случилось?
– Ох, случилось! – вздохнув, сказала Полина. – Представляешь, Витек Антипов пропал.
Витька Антипова я никогда не видела, но была наслышана о нем от Полины.
– Да что ты! – всплеснула я руками. – Как же это случилось?
– Вот так. Уехал за товаром и не вернулся.
– А вы искать не пробовали?
– С проводниками потолковали с поезда, на котором он должен был вернуться, никто его не видел.
– Выходит, он там остался? – спросила я.
– Зачем? Он звонил Пашке, сказал, что приедет.
– Что же делать? – задумалась я. – Поль, а почему бы тебе Жору не попросить помочь? Хотя бы неофициально?
– Я и так уже надоела Жоре, – отмахнулась Полина.
– Ты надоела Жоре? Не говори глупостей. Ты не можешь ему надоесть!
Жора Овсянников, бывший муж Полины, работал старшим следователем УВД Тарасова. И неоднократно оказывал нам с Полиной посильную помощь, когда мы или наши знакомые попадали в неприятные ситуации.
Полина развелась с ним несколько лет назад из-за непомерной Жориной коммуникобельности. В смысле кобель он был по отношению к кому ни попадя. Это Полина придумала такой термин.
С тех пор Жора рвет на себе волосы, кляня последними словами, так как продолжает любить Полину. И в надежде, что она когда-нибудь сменит гнев на милость, совершает ради нее глупость за глупостью. Просто разум теряет при виде бывшей жены. Хотя в принципе Жора – совершенно нормальный человек. И даже очень обаятельный. Ему бы с Полиной поменьше общаться.
– Ну может, и позвоню, если ничего другого не останется, – согласилась Полина. – А ты когда к работе вернешься? Клиенты твои не позабыли тебя, пока ты отсутствовала?
– Да не должны, – ответила я и вспомнила проводницу Марину.
– Ты знаешь, – сказала я с улыбкой, – я умудрилась в поезде заиметь себе новую клиентку. Довольно своеобразную. Правда, не знаю, что из этого выйдет.
– Расскажи! – сейчас же потребовала Полина.
Я рассказала о встрече с черноволосой проводницей, умолчав о том, что принимала участие в распитии водки.
– Ты можешь вообще к ней не ехать, если не хочешь, – ответила Полина, выслушав меня.
– Да как не ехать? Она же дала мне деньги, теперь я как бы обязана ей помочь.
– Ничего ты не обязана! – отмахнулась Полина. – Ты же только на дому у себя принимаешь.
– Но я не успела ей этого сказать! Она была в таком состоянии, что совершенно меня не слушала. Придется все-таки съездить к ней, убедиться, что все у нее в порядке и вернуть деньги. Взять себе немного за визит и все.
– Ты ненормальная, – констатировала Полина. – Раз дали, бери, и нечего выдумывать.
– Но к ней я все-таки съезжу, – ответила я.
– Как хочешь, – пожала плечами Полина.
Она посидела еще с полчасика и ушла. Я прошла в ванную, чтобы помыться, наконец, с дороги. Как хорошо стоять под теплыми струями воды, чувствуя, как очищается твое тело, насыщается влагой и свежестью!
Я очень долго терлась мочалкой, потом мыла голову три раза, шкрябала пемзой пятки, загрубевшие на морском берегу, затем смазала волосы бальзамом, а тело ароматическим маслом, ощутив, какой нежной и бархатистой стала моя кожа, после чего покинула ванную.
Я прошла в комнату и опустилась на постель, хрустящую свежим бельем, и в который раз убедилась, что жизнь – замечательная штука!
Я провалялась просто так несколько минут, потом заставила себя подняться и высушить феном волосы.
Потом я подумала о еде. Зная Полину, невозможно было представить, что она оставит меня без обеда. Я полезла в холодильник. Точно! И борщ, и котлеты, и салат из свежих огурцов и помидоров. Полина, как же я тебя люблю!
Наевшись, я вдруг вспомнила, что в моей жизни есть какой-то неприятный момент. У меня так часто бывает: вроде кажется, что все хорошо, но тем не менее ощущаешь присутствие чего-то негативного. Что на этот раз меня тихонько точит изнутри?
Неужели необходимость разобрать вещи? Нет, конечно, из-за такой ерунды мое сердце не стало бы ныть. Но что тогда?
Я задумалась. Ну конечно, это разговор с проводницей Мариной и необходимость ехать к ней домой! А ехать придется, потому как денежная купюра – вот она, в кошельке лежит, и никуда от нее не денешься. Но мне почему-то не хотелось встречаться снова с этой девушкой. Какой-то неприятный осадок остался после общения с ней.