— Я… да, наверное. Был бы тебе очень признателен, — чуть поклонился Хаширама с улыбкой.
— Да брось ты, не стоит, — мальчик чуть смущенно улыбнулся. — Идем.
***
В библиотеке почти никого не было, полную тишину лишь иногда разрывал разыгравшийся ветер, дребезжа стеклами. Мадара сидел за столиком и ждал, когда вернется временный напарник, отправившийся на разведку за книгами. Его не было уже довольно долго, и Учиха не выдержал. Встал.
Сенджу нашелся сидящим около одного из дальних стеллажей на полу, с книгой на коленях. Он потирал одной рукой лицо.
Заметив Мадару он вскинулся, тут же опуская руку и принимая собранный и невозмутимый вид, однако странное выражение глаз выдавало его.
— Что случилось? — без предисловий начал Учиха. Тобирама, вопреки ожиданиям, не стал отнекиваться и заверять, что всё в порядке. А может быть, подействовал прямой вопрос, но альбинос тихо произнес:
— Судя по всему, понимание устной речи не гарантирует понимания письменной. Я не могу читать эти книги.
Мадара вздохнул. Да, какой-то подобной неприятности следовало ожидать. Открывать свои преимущества перед этим Сенджу, который точно по возвращению направит эти знания против Учиха, не хотелось. Но не он ли сам мысленно заявлял о повышении уровня доверия в команде? По словам Хаширамы, его младший брат — хороший аналитик, его помощь им понадобится, ведь так? Убитый вид всегда хладнокровного младшего Сенджу убедил его. Мадара снова вздохнул.
— Идем, — чуть раздраженно кинул Учиха. Тобирама без пререканий подчинился, рывком встал, поставил книгу на место и пошёл за ним.
Однако Учиха не повел их к дверям, на выход. Напротив, выбрал место у дальней стены с видом на единственную девчонку в библиотеке, неспешно что-то писавшую. Тобирама удивленно и настороженно косился на него.
— Сиди здесь и не двигайся с места, пока я не вернусь, — приказал Учиха, добившись наконец того, что Сенджу поджал губы в раздражении, сменившем его подавленный настрой.
Мадара вышел в прохладный коридор, понизу которого ощутимо гулял сквозняк, и быстро свернул в один из коридоров, краем сознания запоминая дорогу.
Пусто. Ещё один поворот. Снова никого.
В одном из переходов он наконец наткнулся на одиноко спускающегося по лестнице парня. Судя по всему, он был немного младше их рыжего провожатого, с желтой петлей на шее вроде той, какой красовался Изуна под хенге.
Вокруг висели портреты, а потому следовало уйти в один из бесконечных темных коридоров. Проходя мимо, Мадара на мгновение поймал взгляд серых глаз и активировал шаринган, тут же пряча его под веками, и быстрым шагом пошёл прочь. Свернул в глухой коридор без картин и прислонился к стене, выжидая.
Вскоре раздались быстрые, но неуклюжие шаги, и пойманный в гендзюцу парень возник перед ним, отрешённо глядя куда-то в пространство перед своим носом. Мадара кивнул ему к стене и подошёл, хватая за ворот и заставляя опустить голову (сказывалась разница в росте). Томое привычно завертелись. Отыскать нужные знания оказалось довольно просто: мысли были удобно систематизированы. Не для самого Мадары, конечно, скорее тот, кого, как оказалось, звали Седрик, сам наметился изучать местный аналог работы с сознанием. Тем не менее, это сыграло Учиха на руку. Попутно он скопировал не глядя информацию о школе, сенсеях («профессорах», как здесь принято было говорить), устройстве мира и кое-что ещё, понемногу, привычки, вроде той пресловутой подлянки с шляпами.
Напоследок приказал невольной жертве забыть обо всём и продолжить прерванный путь. Ещё несколько минут того будет преследовать слабое ощущение неправильности; спустя пару минут парень полностью восстановится и забудет обо всём.
А Мадара уже бежал обратно в библиотеку, с силой потирая слезящиеся от жжения глаза.
«Самое трудное ещё впереди», — мысленно хмыкнул он, заходя в двери. Поймал взглядом послушно-неподвижно сидевшего Сенджу и подошёл к нему.
— Десять минут. Где ты…
— Кое-что есть, — прервав его, заявил Мадара, — с помощь шарингана я узнал необходимую информацию, так сказать, из первых уст. Идем.
Чувствуя нарастающее волнение и просыпающийся азарт и интерес, Мадара вновь завёл союзника в лабиринт стеллажей, подальше от посторонних глаз. Тобирама настороженно замер в нескольких шагах от него.
— К чему это?
— Теперь надо, чтобы и ты их запомнил, верно, Сенджу?
Тот не ответил, но взгляд стал четко вычислять пути отхода.
— Я смогу тебе помочь, Тобирама, — уверенно проговорил Учиха, пока не стараясь заглянуть ему в глаза и заранее пугать; сглотнул от предвкушения, — если наложу на тебя гендзюцу с информацией.
— Нет! — прошипел тот, отскакивая.
— Подумай, Сенджу, нам нужна эта информация. А ты не можешь её получить. Пока. Я предлагаю выход, а ты отказываешься.
Тобирама снова промолчал, но маска невозмутимости на его лице треснула окончательно, и в глазах заплескалось затравленное выражение. «ЭТО — не выход», — читалось в них. Он боялся, но не видел иного пути.
— Найдем… сначала брата, — выдавил он наконец.
— Это лишнее, — хладнокровно качнул было головой Учиха, но смилостивился, — однако, я уверен, эта информация будет полезна и ему. Вечером я наложу гендзюцу и на него, но пока разыскивать Хашираму по замку — тратить впустую время, которого и без того мало. Ты понимаешь, что это необходимо.
Тот опустил голову; Мадара видел, как сжались его кулаки.
— Ты — враг, — наконец проговорил он.
— Пока нет, — возразил Учиха, — пока — союзник, ведь в лесу мы заключили перемирие, помнишь?
— Ты можешь вложить мне в голову что-то помимо письма, — с враждебностью и дрожью в голосе проговорил Тобирама, отступая на шаг назад.
— Могу, — согласился Мадара, подходя ближе, — вот только какой мне от этого прок? Мы застряли тут неизвестно насколько, а потому гендзюцу с замедленным действием не имеют значения. А пока, с этим перемирием, мы уже действуем за одно. Нам, Учиха, эта информация нужна так же, как и вам. А потому перестань вести себя как трусливый ребенок и прими то, что необходимо.
Тобирама замер в двух шагах от стеллажа и так и не уперся в него спиной. Видно, слова о трусости задели его.
— Тогда делай это. Только помни, что брат убьёт тебя, если…
— Тогда тебе точно нечего бояться, — со смешком перебил его Мадара, подходя вплотную. Схватил его пальцами за бледный подбородок, приподнимая голову и заглядывая в красные, полные тихой паники глаза.
Прошептал:
— Шаринган.
========== Глава 7 ==========
Шуршали переворачиваемые листы. Редкие переговоры и громкие восклицания прерывались грозными призывами библиотекаря к тишине. Прошло уже около часа, и скоро должен был начаться ужин. Многие ученики уже ставили книги обратно на полки и уходили, но шиноби продолжали читать, не желая тратить даже минуты.
Вернее, Сенджу читал, а Учиха, подперев щёку ладонью, лениво листал страницы, активируя на несколько секунд шаринган, запоминая и открывая следующую. В данный момент речь шла о трансфигурации — именно так, как узнал Мадара, называлась техника, с помощью которой старая женщина на пару секунд вывела его брата из игры. Оказалось, изучать её нужно было очень и очень много, и на подобные трюки способны только заслуженные мастера своего дела. Но будь это бой, он был бы уже мертв! Думать о таком было страшно. «Нужно потренировать Изуну», — убежденно подумал Мадара и скосил взгляд на напарника. Тобирама, сидящий едва ли не на другом конце стола, судя по названию, изучал историю замка — глаза его быстро бегали по чужим буквам. В самом начале Мадара обнаружил, что вместе с самой способностью понимать письменную речь, он приобрел, а, следовательно, и передал Сенджу навык правильного чтения этих книг: не только слева направо, но ещё и по строчкам взамен столбцов. Продолжать изучать важную информацию им мешал маячивший на горизонте ужин, что должен был начаться через десять минут.
Мадаре всё уже успело надоесть. Голова болела от количества ещё даже не проанализированной информации и от использования шарингана, глаза — от ярких линий, что очерчивали каждую книгу на каждой полке каждого биджева стеллажа. Голод тоже ощущался, далеко не слабый, но ещё вполне терпимый.