После применения шарингана Тобирама первые несколько минут откровенно шугался его. Потом выбрал какую-то книгу, отсел на край стола, погрузился в чтение и, кажется, успокоился.
Они не были одни в помещении: группки людей расположились тут и там, читая и переписывая что-то. Но больше всех внимание привлекала кудрявая девчушка, сидящая чуть по диагонали от шиноби. Обложившись высокими стопками толстых фолиантов, она держала один из них раскрытым на середине и читала.
Мадара, уже здорово заскучавший, задумался. Встал, проигнорировав неодобряющий взгляд Сенджу, даже поднявшего голову ради такого дела, и подошёл к ней.
— Привет, — шепнул он ей, кривя улыбку, — что читаешь?
— А тебе какое дело? — звонко отозвалась она, поднимая карие глаза и надменно приподнимая брови, — обзываться пришёл? Не мешай мне, я учусь!
— Чего обзываться-то, — не стал сдаваться Учиха, — мне, может, интересно? Почему ты здесь, а не гуляешь где-нибудь? Или, например, что ты читаешь?
— Я читаю про восстание гоблинов 1612 года, — важно проговорила девочка, но с видимым удовольствием закрыла тяжелую книгу, — а не гуляю потому, что хочу много узнать и стать лучшей ученицей этой школы за всё время её существования! И чтобы больше никто не смел говорить, что я ничего не добьюсь из-за того, что мои родители — магглы.
Мадара, уже узнавший смысл этого слова из книг, кивнул.
— А кто так говорит?
— Девочки со Слизерина, — она потерла уставшие глаза и обиженным дрожащим голосом выдала, — они говорят о том, что я всегда буду слабее их, только из-за того, что у них длинная родословная, а у меня — нет.
Учиха даже немного растерялся. Как утешать девчонку, которая, казалось, вот-вот разревётся, он понятия не имел. В их клане, конечно, были девчонки, но все они, даже самые младшие, почти никогда не плакали и казались намного взрослее, чем та, что сейчас шмыгала носом перед ним.
— Что ж, тогда пожелаю терпения, потому что тебе придётся очень долго идти к своей цели, — бросил он, встал и вернулся к Сенджу, оставляя растерянную и обиженную особу за спиной.
— Ты её до слёз довёл? — безразлично спросил Тобирама, когда Мадара проходил мимо. Учиха оглянулся на него и понял эту фразу как предложение подсесть ближе, что он и сделал, передвинув книгу по поверхности стола. Но сам факт вопроса заставил Мадару понять — даже у самого трудолюбивого Сенджу закончилось терпение и желание просвещаться. Надо уже было идти на ужин, если они не хотят опоздать и остаться голодными. Он ответил:
— Нет, не я — девчонки с какого-то Слизерина…
— Это один из здешних факультетов, постоянный конкурент Гриффиндора. Конфликт тянется из противостояния Основателей замка. В недавнем времени достиг пика и выразился в виде затяжной стычки, получившей статус полноценной войны, — дал краткую характеристику Тобирама.
Учиха удивленно-одобрительно глянул на него.
— …Которые свалили ей на голову несладкую правду жизни. Её родители — магглы.
Тобирама понимающе кивнул:
— Если проводить параллели, — задумчиво протянул он, — она — бесклановая, а большинство слизеринцев — клановые, с родственниками и их опытом за плечами. То, что тем легко объясняют с детства, она должна постигать в одиночку. Естественно, они будут сильнее.
Он вдруг прямо посмотрел в глаза Мадары, хотя раньше такого не случалось: Тобирама всегда предпочитал отводить взгляд, опасаясь шарингана. И верно, Сенджу дал ему понять: «нас подслушивают». И, уже явно на заинтересованную публику, продолжил:
— За одну свою короткую жизнь она не сможет даже приблизиться к тому результату, что имеется у чистокровных с самого рождения.
Мадара, прекрасно понявший его интонацию, кивнул, развивая тему, так приглянувшуюся их слушателю:
— И как бы она не стремилась, всё, чего она сможет достичь — это найти влиятельного мужа.
— Как я рад, что в этом зале оказался хоть кто-то, трезво оценивающий шансы этой магглы, — раздался вдруг голос совсем рядом, явно претендовавший на эффект неожиданности.
Мадара лениво оглянулся, встречаясь взглядом в надменными серыми глазами.
— Подслушивать нехорошо, — заметил он, с легкостью подстраиваясь под чужую манеру ведения разговора и слыша, как громко хлопает о стол книга, и быстро перебирает ножками, убегая из зала, подслушавшая их разговор девчонка.
Тот хмыкнул и подошел ближе. Представился:
— Драко Малфой.
— Слизерин? — полуутвердительно проговорил Мадара, мельком глянув на серо-зеленую петлю на его шее.
— Верно. А вы?
— Я — Мадара, это — Тобирама.
— Мы родом далеко отсюда. Имена наших родов ничего не скажут тебе, как нам не сказало твоё, но не смей даже подумать, что они менее сильны и влиятельны, чем твой, — холодно отрезал Тобирама, кидая на него равнодушно-высокомерный взгляд.
Малфой тут же принял более собранный вид, ленность и пренебрежение вмиг ушли из его движений.
— Приятно встретить образованных сверстников с верными взглядами на чистоту крови, — нейтрально произнес он, с возросшим любопытством оглядывая новых знакомых, и в чертах лица, манере держаться, тоне, находя всё новые и новые подтверждения их словам.
— Думаю, нам стоит выйти отсюда, — предложил Мадара, — и продолжить разговор в более уединённом месте.
— Неужели тебя смущают взгляды? — с легкой насмешкой предположил Драко.
— Скорее, совершенно ненужное внимание, — с усмешкой возразил Мадара, поднимаясь со стула и направляясь к выходу из библиотеки.
В коридоре было почти на несколько градусов холоднее по сравнению с нагретым горячим дыханием трудолюбивых учеников помещением библиотеки. Ноябрь здесь был просто жутко холодным в отличие от родной Страны Огня, и Мадара невольно пустил огненную чакру быстрее течь по венам. Так-то лучше.
— Итак, — подал голос Драко, и Учиха с удовлетворением отметил, что манера поведения его сменилась в третий раз, став более расслабленной в отсутствии наблюдателей, и мысленно похвалил себя за правильный ход, — Вы давно прибыли в Хогвартс?
— Лишь сегодня в обед, — качнул головой Мадара, — Главы наших… родов объединились в желании дать наследникам достойное образование. Ведь, как известно, Хогвартс — лучшая школа Чародейства и Волшебства.
— Это так, — довольно усмехнулся Драко, польщенный чужими словами.
— Вот только я заметил, что Слизерин не пользуется особым уважением среди других факультетов, — кинул пробный камень шиноби.
— К сожалению, — вынужден был признать очевидное волшебник, — в последнее время директором проводится политика уравнения чистокровных волшебников в правах с полукровками и магглорожденными. Ужасная идея! Ведь, пусть это и весомый ход в политике, — заученно, явно повторяя чужие слова, проговорил он, — громкие слова не поставят магглокровного волшебника на один уровень силы с чистокровным.
— Но что, если магглорожденный вступит в род, к примеру, посредством брака? — подал голос Тобирама, тут же ловя на себе непонимающий взгляд серых глаз, — Разве такая мощная поддержка не поспособствует дополнительному продвижению в увеличении магического потенциала и усовершенствовании уже имеющихся умений?
Мадара снова кинул на него одобрительный взгляд — вот он, результат сорока минут за книгами. А что будет дальше? Через час, два? Мелкий Сенджу самостоятельно будет делать выводы о магических законах и расписывать все особенности их перемещения в другой мир?
Драко моргнул.
— Ты прав, — с явным неудовольствием сказал он, — но отец говорил, что способности такого волшебника всё же останутся сильно ограниченными. Никогда рождённый среди магглов не достигнет тех же успехов, что тот, кто воспитывался по законам предков! — запальчиво заявил мальчишка.
Учиха, имевший свой взгляд на подобные вещи, хотел было напомнить ему о том, что каждый род начинался с «какого-то маггла», но Драко явно планировал сказать что-то ещё.