- Ах ты...- Решив, что Ноксис утратил бдительность, князь хватает горящую ветку за обугленный конец и ударяет его по лицу его горящим концом. Умирать- так с песней. Царь даже не пытался уклониться, ему будто было все равно, а вот гвардейцы тут же метнулись к Булату, уже замахнувшись копьями на него.
- Нет, - остановил их Ноксис, - он мой.
- Смотри на меня, когда будешь умирать, - Ноксис снял повязку, обнажив лицо, перекошенное яростью. В пол-лица алел свежий ожог, но не он пугал больше всего, а его глаза. Это были глаза человека, готового убивать.
- Д-д-демон! - заорал заикаясь князь.
- Я хочу, чтобы и в аду тебя преследовал образ того, кто уничтожит тебя.
Ноксис пронзает грудь врага копьем, но тот умирает не сразу- еще несколько мгновений Булат беззвучно открывает рот, как рыба, затем его взгляд стекленеет и тело расслабляется. Но месть не приносит ворону облегчение, и он снова и снова поднимает копье и наносит удар за ударом.
- Царь- батюшка! - зовет его гвардеец. - Он уже мертв!
Как он мог? Как он мог умереть так быстро? Он даже не помучился как следует перед смертью, а значит, те удары, которые Ноксис ему наносил, были напрасной тратой сил! Он должен был страдать, но страдал слишком мало!
Туловище Булата уже превратилось в безобразную кашу из фарша, крови, потрохов и костей, но Ноксис не хотел останавливаться. Дым резал глаза, искры прожигали одежду, но он не хотел уходить! Он будет бить людей, пока не уничтожит их всех, и может тогда боль уймется...
Он не заметил, как гвардейцы у него за спиной переглянулись и кивнули друг другу. Ребята схватили царя сзади за руки и потащили подальше от адского места. Ноксис не хотел уходить. Он сопротивлялся. Однако, надышавшись дымом он потерял сознание и безвольным телом обмяк на руках у своих воронов.
Этой ночью никто во дворце не спал. Все- от слуг до вдовствующей Ксеномии ожидали новостей.
Карима все время провела на дворцовой площадке. Она обеспокоенно поглядывала туда, где по ее соображениям должен был находиться человеческий лагерь. В той стороне небо было светлее, будто солнце решило подняться раньше, чем придет утро. Девушка даже представить боялась, что там происходило, но черный дым, который выделялся даже на фоне ночного неба подтверждал самые худшие опасения.
Первые неутешительные новости принес Зенос. Он вернулся во дворец незадолго до рассвета.
Карима не нашла в себе сил задать многочисленные вопросы, которые роились у нее в голове, но это сделали другие женщины, ожидавшие своих мужей, детей, или просто новостей:
- Что там?
- Кто-нибудь пострадал?
- Люди ушли?
Зенос проигнорировал их всех, нашел взглядом Кариму и поманил ее за собой. По маршруту Карима поняла, что они идут в кабинет Ирис. Зенос открыл дверь, кивнул царевне и пропустил Кариму вперед. Затем вошел сам.
- Зенос! - бросилась к охраннику растрепанная от бессонной ночи Ирис. - Все закончилось? Где все?
- Не знаю, - коротко отвечал гвардеец, - меня отстранили.
- Что же ты натворил? - удивилась Ирис, испугавшись и удивившись такой новости.
Зенос подробно пересказал ей события, в которых успел поучаствовать.
- Ноксис бы никогда так не сделал! Он бы не стал поступать так необдуманно...
- Ты думаешь, я обманываю?
Ирис очень хотелось, чтобы это так и было, но Зенос и правда еще никогда ей не врал.
- Что теперь будет? - Спросила молчавшая все время Карима, сглатывая ком в горле. - Танай сгорит?
- Не переживай, - успокоила Ирис,- огонь не переступит горы. Я больше волнуюсь за людей. Надеюсь, что они успеют уйти.
После Зеноса во дворец начали возвращаться другие вороны, которые посчитали свою работу законченной.
- Так полыхает! В небе жарко, как летом! - делились они впечатлениями.
На рассвете вернулся царь. Его радостно встречали как героя- освободителя, но он просто прошел мимо веселых подданных и направился в кабинет отца. Он закрыл за собой дверь, и никто не осмелился последовать за ним. Ноксис сел за стол, но не на рабочее место, где всегда сидел Арес, а на обычное место посетителя. Невидящим взглядом он прошелся по обстановке- книги, которые отец никогда не читал, кресло, в котором он сидел, яблоки, которые так любил... Яблоки отправились прямиком в окно, забрав с собой разбившееся стекло. Во дворце все напоминало об отце и брате, который должен был занять его место и Ноксис понял, что не может здесь находиться.
В отличие от других, Карима заметила, как неуверенно Ноксис держался в воздухе. Он летел сам, но очень близко к нему, почти касаясь крыльями, летели два гвардейца, будто подстраховывая. Карима пыталась растолкать зевак, но они стояли так плотно, что ближе к мужу было не подобраться. Но девушка и так заметила, что шел он покачиваясь... И что-то не так с лицом. Ей нужно к нему.
- Да расступитесь вы!
Наконец, молодую царицу заметили и дали ей дорогу. Она метнулась вслед за супругом.
У входа в кабинет она недолго сомневалась, стоит ли входить. Но потом вспомнила о чем говорил Зенос и решила, что оставлять одного его точно нельзя. Тихо-тихо девушка отворила дверь. Муж даже не посмотрел в ее сторону. Он сидел на стуле, вытянув ноги и опустив голову вниз. Длинные пряди прикрывали лицо. Карима вдруг подумала, что его волосы сильно отросли.
- Ноксис, - она подошла сзади и обняла его. Она не стала больше ничего говорить, потому что не знала, что говорят в таких случаях. Вместо слов она начала легонько гладить его по голове.
- Я забыл о тебе, - признался, спустя несколько минут Нокс, сидя в том же положении, - даже не вспомнил, пока ты не пришла.
- Ничего страшного, - нежно отвечала Карима, - потому что я думала о тебе все время, пока тебя не было.
Ноксис ничего не ответил. Карима почувствовала запах дыма на его волосах.
- Посмотри на меня.
- Нет, - все так же тихо отвечал он.
- Почему? - девушка запоздало подумала, что не стоило ей спрашивать. Возможно Нокс плачет и не хочет, чтобы она видела его слезы.
- Лицо болит... Я думаю... ты испугаешься.
Карима обошла мужа и села на пол напротив него, но он успел прикрыть левую половину лица ладонью.
- Нокс, - ласково, сказала она, поглаживая его колено рукой, - я же все равно увижу, что ты как ребенок.
Ноксис не хотя убрал руку. Увидев алый, пузырящийся ожог Карима будто почувствовала ту же боль, что и ее муж. Ей и самой показалось, что ее лицо горит.
- Я сам еще не видел,- широко улыбнулся Ноксис, будто пытаясь сказать, что это-ерунда, - неужели так страшно выглядит?
- Дурак! - разрыдалась Карима. - Не улыбайся, когда тебе больно!
- Карима...
- Я врача позову, - девушка вскочила на ноги, вытирая рукавом слезы, но Ноксис остановил ее, крепко сжав ее руку.
- Не надо. Он не поможет.
- Он должен осмотреть тебя. Вдруг у тебя еще какие-нибудь повреждения?
- Это не важно.
- Ну как это не важно? Ноксис, забудь о том, что было раньше! Ты больше не мастер по дереву. Ты царь. Ты больше не принадлежишь себе.
- Но я не должен был становиться царем!- Ноксис сорвался на крик, и в его крике было столько боли, что Кариме показалось, будто в ее сердце вонзили иглу. - Меня никогда к этому не готовили. Это Терезис знал, как лучше распоряжаться средствами и подданными. Он изучал науки и военное дело. Тер хороший дипломат и душа компании. Знаешь, как легко он находил общий язык со всеми, кого встречал? Даже дяде он нравился... А я что? Мне двадцать четыре, я родился младшим, я всего лишь мастер по дереву. Я с трудом читать научился, а арифметику за меня всегда делала Ирис!
- Нокс, у тебя золотое сердце. Это главное, что должно быть у царя, - Карима подошла к мужу и погладила его по голове. Она всегда так делала, когда хотела сказать, что все будет хорошо. Она притянула его к себе, так что головой он уперся в живот и продолжила нежно поглаживать. Жесткая щетина кололась сквозь тонкий шелк платья, но девушка не отстранилась.