— Что это? — теперь Петраус был в замешательстве, не сразу поняв к чему я тут перечисляю продукты.
— Мой завтрак после предстоящей ночью работы. Кстати, тоже могу оплатить с выручки. И полное снаряжение для перехода через горы тоже заверните, пожалуйста. А я, так уж и быть, погадаю вашим жителям на кисельной гуще.
— Я не сомневался в вас, достопочтенная Кулебра. Прикажу приготовить вам комнату в домике для гостей. Баньку на завтра?
— Посмотрим, — буркнула я недовольно.
— И хорошо. Утро вечера мудренее.
— Сколько осталось до полночи?
— Чуть больше двух часов. Не так много. Что-то еще?
— Медный таз с водой, свечи, траву курибаны. Уверена последняя у вас есть в запасе, если сорок человек жителей до сих пор вам верят на слово.
— Найдем, — не стал отнекиваться Петраус. И милостиво добавил: — После полночи можно будет испить медовой воды из общего кубка.
— Увольте, милейший! У вас такая гостья, а вы мне из общего… Да народ потом спать перестанет. Мне, пожалуйста, из отдельного. И можно просто чистой воды. Я непривередлива.
— Приятно иметь с вами дело, Кулебра.
— Надеюсь, это будет взаимно, — вздохнула я, в очередной раз смиряясь с шуточками моей судьбинушки.
***
Танцы с бубнами продолжались еще два часа, это точно. Я уже не рада была ни подушке, на которой сидела, ни предстоящему заработку. Да и косые взгляды местных жителей настораживали. Все же я не должна особо любезничать с их Верховным. Ну мы как бы априори не должны быть знакомы. И свой жгучий интерес, как Петраус умудрился на этой земле создать свое маленькое законопослушное племя, я затолкала куда подальше.
Мне кажется, что изгоям совершенно все равно, кто из их окрудения надевает на себя корону. Главное, чтобы просто им дали спокойно жить и хотя бы изредка представляли их интересы.
Конечно же, идея с ведьмой мне пришлась по душе. Ведьма всего лишь странница, у нее нет дома, нет тайн. Она живет там, где есть работа. Пусть временная, но за счет нее можно нормально питаться и жить.
А если бы я заявилась в это поселение, как девчонка, то уверена, это вызвало бы слишком много вопросов. Все же Петраусу и, наверное, Зюнгеру, стоит сказать спасибо за их идею. И черт с ней, с этой Кулеброй, все равно ненадолго.
Уж имен у меня было настолько много, что одним больше, одним меньше… Главное, что теперь у меня есть свое, настоящее. И хоть я совершенно к нему еще не привыкла, но оно мне действительно очень нравится.
Этели, как талика — синяя ягода. Вот откуда была эта не осознанная любовь к прозвищу, которое мне дал Кирон.
И ОН, он тоже меня так звал…
Сердце заныло, я тряхнула головой и отбросила все мысли прочь. Осмотрелась вокруг, отметила про себя успешное завершение танцев. Юный домбарист упаковывал инструмент в тканевый чехол, а Петраус разговаривал с представителями семей женихов, коих было почти в два раза больше, чем невест.
Вот и еще один козырь к тому, что в виде юной девы мне бы тут пришлось туго. Скрутят, отдадут замуж и имя не спросят. Женихов-то на праздник не пригласили, только родственников. И понятное дело. У них, наверное, от вида танцующих дев бы просто совсем кукуху сорвало. Какие из них наблюдатели...
39. Гадания
Пока я размышляла над превратностями судьбы местной молодежи, ко мне из собравшейся толпы подослали какого-то йора. Уверена, что именно подослали, а не он сам решился, потому что руки тряслись у мужика, и глазенки испуганно так бегали. Что сказать, страшновата я сегодня на вид.
— Простите, достопочтенная ведающая, — обратился он, перетаптываясь с ноги на ногу.
Я медленно повернулась к говорящему, окинула его цепким взглядом, от которого он вздрогнул, и, выждав многозначительную паузу, спросила:
— Вы хотели задать свой вопрос?
Йор облегченно улыбнулся:
— Да, если позволите. Скоро начнет собираться народ, и очередь к вам растянется огромная. А мне очень нужно спешить… Я заплачу…
— К любовнице? — ляпнула я, а он снова вздрогнул и, оглянувшись по сторонам, не услышал ли кто, незаметно кивнул.
— Ну вообще я не отвечаю на вопросы без должных приготовлений. Поэтому прошу подождать. Но обещаю, что приму вас первым. За двойную плату. Цену озвучить?
— Нет-нет, — замахал он руками. —Достопочтенный Петраус уже все нам рассказал. Я согласен.
Хм, даже так. Петраус уже всем и цену озвучил! Интересно, какой у этого доморощенного Верховного тариф? Хотя, я ведь тоже ведьма доморощенная, поэтому не буду особо спорить. Я величественно кивнула с согласием и махнула рукой.
Подосланный йор, разве что не бегом бросился к толпе и радостно заголосил:
— Она готова, она согласна!
Как будто у меня были другие варианты…
И тут же Петраус, стоявший неподалеку, подал кому-то знак. Несколько человек втащили в шатер огромный, сколоченный из широких неотесанных досок щит. Покрыли его самотканным, грубым черным полотном, поставили сверху медный таз, больше походивший на широкое продавленное блюдо, а потом налили в него чистейшей воды. На импровизированном столе вокруг чащи с водой расставили зажженные свечи. Целых триннадцать штук. Какая честь... Ладно!
Я величественно встала с просиженной подушки, взглянула на притихшую толпу исподлобья. Прихватила с пола узелок с пожитками и прошла к отгоревшему костру. Поводила над ним руками, пошептала что-то неразборчивое, собираясь с мыслями. Что бы еще им такого колдовского изобразить?
Затем села на корточки и, развязав тряпичный узел, достала из него металлическую почерневшую плошку с короткой деревянной ручкой в виде змеи. О ее предназначении я уже догадалась, поэтому уверенным движением зачерпнула посудиной мелкие угли из костровища и, снова прихватив свой узелок, прошла к приготовленному для меня рабочему месту.
Присев на корточки возле щита (стула ведьмам, я так понимаю, не полагалось), и, прищурившись, осмотрелась. Чего бы в эти угольки подкинуть для пущего эффекта? Среди вещей, доставшихся мне по наследству, был лишь пучок высушенной простой овсянницы, настой которой хорошо прочищала кишечник. Хорошая травка, ничего не скажу. Но с ней колдовской ритуал не сделать, только позориться. А Петраус ведь обещал курибану…
Ах, вот она, ловко припрятана под медным тазом. Я снова помахала над посудиной руками, заодно аккуратно вытянула несколько зажатых под днищем веточек, смяла их в кулаке и кинула в плошку с углями. Потянулся сладковатый дым, заструился змеей, а потом, словно по волшебству, стал стелиться на поверхности воды и собираться в густое облако.
Все вокруг меня за считанные минуты оказалось в дымовой завесе. Таинственно, а главное продуктивно. Сладковатый дым курибаны у многих вызывал легкие галлюцинации и эйфорию.
У меня, к счастью на эту дрянь, не было никакой реакции. Возможно оттого, что профессор Чичивар чем нас только не пичкал. Всевозможные яды и противоядия моим организмом воспринимались очень легко.
Неожиданно огненная змейка засветилась в районе груди, но самовольничать не стала. Я поприветствовала ее и предложила развлечься. Мне кажется, она вполне согласилась, потому что быстро скользнула к рукам, а потом расстворилась в воде, отчего на поверхности засветились маленькие искры, и медный таз теперь стал напоминать огромное зеркало.
Дрожащий душонкой горе-любовник подошел первым. Я указала на чан с водой, приглашая заглянуть в него, но этот дурень вдруг решил, что настал момент оплаты. Прямо в воду высыпал горсть монет и с чувством выполненного долга и довольной физиономией уселся рядом прямо на землю. Раз уж ведьма без стула, то и гости пусть корячутся...
Я, не мигнув ( хотя левый глаз отчаянно пытался дергаться), зашептала какую-то неразборчивую околесицу, снова поводила вокруг руками с растопыренными пальцами, разгоняя дым.