— То есть...
— О передаче вам эльфа, сразу после его ареста, не может быть и речи! — отрезала сразу Энид. — Конечно, если хотите вы, можете его позже навестить в одиночной камере, так как он опасен, и я попрошу для вас пропуск. — Энид немного приподняла уголки губ, изображая легкую улыбку. — Также, приношу свои соболезнования по поводу смерти вашей подруги. Уверена, — Энид посмотрела в глаза Илли, — она была прекрасным человеком.
На этой фразе Энид вновь посмотрела на карточку, в какой-то момент она сделала жест, словно собиралась бросить её под ноги хозяйке, но она лишь засунула её в карман брюк.
Илли с невинной улыбкой покосилась на наручные часики, блеснувшие бриллиантами корпуса, и вздохнула:
— Уже поздно. Ридда вызвала такси к воротам. Она проводит вас… Надеюсь, до свидания, леди Лайг. Счастливого вам пути домой! Жаль, правда, что вас там никто не ждет. А может, и хорошо?
— Всего доброго, леди Кумрал, — бросила Энид, разворачиваясь к ней спиной и не Дожидаясь, пока Ридда поравняется с ней, чтобы проводить её до главных дверей.
Выйдя из особняка, Энид села в такси.
Уже в дороге она презрительно смяла карточку.
«К бесам твою игру во взрослых, девочка. И твои угрозы-намеки меня не напугали! Ты добилась только того, что в случае чего я подумаю о твоем устранении. И насрать на твоего папашу! Я сама поймаю этого чертового эльфа. И уж если ему суждено погибнуть, то только от моей пули...»
Выходя из такси, она бросила визитку в урну...
— Она уехала, — отрапортовала Ридда, возвращаясь к своей позиции у окна. Илли пальцами водила по вазочке с леденцами. Ее взгляд был отрешенным.
— Эта Лайг оказалась довольно стойкой барышней. А Уна и вправду была отличным человеком. Зря она над ней посмеялась, — прошептала девушка.
Ридда в изумлении повернулась к подруге и долго изучала ее лицо. Затем протянула:
— Уны больше нет. Нужно забыть... И вообще, не заводись, Илли. Тебе всего восемнадцать лет. Ну, восемнадцать с половиной. Пусть ты вся крутая из себя и управляешь настоящей организацией, тебе всего восемнадцать! Очнись!
Илли вдруг швырнула вазочку со стола. Хрусталь, ударившись о пол, со звоном разлетелся на мелкие осколки, леденцы градом хлынули на пол. Ридда замолчала, нахмурившись.
— Я никому не позволю лезть в мою игру! — проговорила Иллианга. — Она сказала, что этого эльфа поймает. И достанет для меня пропуск! Ха! Как только я попаду в его камеру, можно будет вызывать труповозку этому подонку. Пусть сколько угодно корчит из себя защитника древнего мира и воина света — мне насрать! Да — насрать! Насрать! Именно что насрать! Этот город для людей! Эти улицы — моя собственность! Уна должна быть отомщена. Она это заслужила.
— Да, ведь ты её любила... — Ридда запнулась, ибо с Уной её шефиню связывали не только дружба и совместная преступная деятельность — в свои неполных девятнадцать леди Кумрал успела попробовать все (ну почти все) в вопросах секса. («Ты все-таки ее любила...» -пискнула придушенная ревность в глубине души.)
— Я никого не люблю! — отрезала девушка. — Не болтай глупостей —лучше проследи за леди Лайг хорошенько. Можешь не заезжать ко мне, докладывай по Реттиру. Эта капитанша меня здорово повеселила,когда займу папочкино кресло, обязательно заберу её к себе. Ладно,скажи Леттине, чтобы собирала малую команду. Есть одно дело...
***
Алдес Вардо
С чего люди обычно начинают знакомство? Они представляются. Когда я называю своё имя, долгих автобиографических данных не требуется — все знают Алдеса Вардо, безжалостного и неуловимого мортера .
Говорят, что прозвища гораздо лучше подходят человеку, чем его настоящее имя. С какой-то стороны это верно, ведь я, которого родители бросили сразу, как я появился на свет, такой же Вардо, как и Алдес. Всё, что я знаю о своей семье, так это то, что я — чистокровный полуэльф... если такое понятие существует. Мама — эльф, папа — человек. Или наоборот. Воспитывался в приюте Святой Ратты церкви Ярта-Милостивца.
«Где твои длинные уши? Нужда оборвала...»
Хотя на наследственность я не жалуюсь. С виду люди во мне никогда не признают эльфа, а мнение ушастиков меня всегда мало заботило.
Любого из них я обставлю без труда.
Я могу достать пистолет и выстрелить вам между глаз раньше, чем вы успеете сообразить, что у вас чешется задница. Я могу с лёгкостью запрыгнуть на перила в ладонь шириной и пробежать по ним, как по главной улице города, даже если внизу десяток-другой этажей. Я могу стрелять с закрытыми глазами на звук. Я могу ехать по шоссе на скорости двести миль... чего там говорить, и по улицам города я езжу так, что ни у одного «синепогонника» сроду не хватило духу догнать меня и выписать штраф.