Но ему недолго оставалось пребывать в неведении. Спустя несколько дней, закончив дела в Борролуле, мы отправились обратно к шоссе на Алис-Спрингс. Как и следовало ожидать, предчувствия Джина оправдались: стертые шины и неполадки в моторе давали себя знать. «Лендровер» то и дело замирал. Каким-то необъяснимым образом мы умудрялись приводить его в чувство и со скрипом двигались дальше. Когда в очередной раз — уже возле самого шоссе — мы ковырялись в моторе, на наше счастье подъехала машина, и водитель предложил свои услуги.
При взгляде на наш экипаж у него вырвались такие словеса, что мы вспоминали их весь оставшийся путь. Не то чтобы он как-то уж особенно замысловато выражался, нет. Просто он укорачивал обычные слова до неузнаваемости. Мы уже привыкли и даже получали удовольствие от местного наречия: в словах непременно откусывалась какая-то часть, добавлялась новая, и порой мы с трудом угадывали смысл. Но наш добровольный помощник превращал английский язык в нечто совсем несусветное. Осмотрев машину, он высказал мнение, что либо испортилась электрическая часть зажигания, либо в карбюратор попала пыль. Вооружившись гаечным ключом, он принялся за работу. Минут через десять он поднял голову и озадаченно посмотрел на нас:
— Свечи в порядке, карбюратор чист. Если сейчас не поскачет, пните ее как следует ногой.
Рецепт подействовал.
Теперь мы ехали по прямой, словно прочерченной по линейке автостраде. С обеих сторон в бесконечность убегали песок, камни и высохшие кустарники. Лишь иногда дорога чуть отклонялась в сторону, огибая скальные выступы или песчаные дюны. Машин было мало, и все они мчались на огромной скорости. В этой безлюдной пустыне тормозить или сбавлять скорость не было никакой нужды. Все старались как можно быстрее проскочить этот не тронутый цивилизацией тяжкий тысячемильный путь, отделяющий Алис-Спрингс от Дарвина.
Пару раз навстречу нам проносились гигантские грузовики с прицепами размером с мебельный фургон каждый; этих пятнадцатиметровых мастодонтов тянул мощнейший дизель, по виду напоминавший бронетранспортер. Разогнав такой трейлер до предела, водитель, высоко восседающий в гигантской кабине, не в состоянии ни резко свернуть, ни быстро затормозить. Всем остальным машинам рекомендуется обходить его стороной. Эти слоны на колесах связывали станцию в Алис-Спрингсе со странной железнодорожной веткой, тянущейся от Дарвина на юг на сто сорок шесть миль и неожиданно обрывающейся посреди буша, не дойдя восьмисот миль до Алиса.
Вдоль всего шоссе над нами гудела телеграфная линия, проложенная через континент задолго до появления первых дорог. Столбы стояли здесь, еще когда на месте Дарвина располагался мелкий поселок, Алис-Спрингса не было и в помине, а по бескрайним пустыням бродили лишь аборигены. Строительство телеграфа — один из самых поразительных эпизодов истории Северной территории; это сага об отваге и выдержке сотен пионеров, совершивших, казалось бы, невозможное, то, что большинству жителей Австралии представлялось чистым безумием.
Все начиналось в 1870 году. До этого многие годы любые известия шли из Англии в Австралию и обратно со скоростью парусников. Путь занимал не менее трех месяцев, и к тому времени новости успевали порядком устареть. Затем англичане, проложив кабель через Суэцкий канал, дотянули его до Индии. Вскоре он достиг Явы, но все равно расстояние между Лондоном и Австралией оставалось огромным; это означало, что о падении британского правительства или начале войны в Европе жители Сиднея и Аделаиды узнавали лишь несколько недель спустя.
Тогда англичане предложили следующий план: они готовы проложить подводный кабель еще на тысячу шестьсот миль от Баньюванги, на восточной оконечности Явы, до северного побережья Австралии при условии, что австралийцы протянут через весь континент наземный телеграф, причем завершат работу к 1 января 1872 года.
В Лондоне слабо представляли себе, о чем шла речь. Между тем лишь одному человеку, Джону Макдоуэллу Стюарту, удалось преодолеть двухтысячемильную пустыню, по которой предстояло проложить телеграф. Землепроходцу понадобилось для этого гигантское мужество и упорство. Поначалу он намеревался присоединиться к группе под началом капитала Чарльза Стерта в качестве картографа. Но Стерт вскоре отказался от этой идеи, и Стюарт организовал собственную экспедицию. Однако ей не удалось пройти. Раз за разом пускался он через пустыню, но лишь шестая по счету экспедиция увенчалась успехом. Его победу завершил целый ряд исследовательских походов, в которых приняли участие многие смельчаки. Немало из них погибло. Люди умирали от голода и жажды, некоторые бесследно исчезали в пустыне, и судьба их по сей день не установлена. Стюарту удалось проделать беспримерный путь от Аделаиды до Порт-Эссингтона[8]. Но к тому времени, о котором мы рассказываем, его уже не было в живых. Решился ли кто-нибудь пойти по стопам Стюарта?
8
Экспедиция Стюарта достигла северного побережья Австралии 24 июля 1862 г. Два дня спустя Стюарт пустился в обратный путь и 18 декабря того же года вернулся в Аделаиду. Таким образом, он первым дважды пересек Австралийский континент от края до края. —