Глава 9
Долгий путь к фламинго
После первой встречи на озере Ихотри фламинго не выходили у меня из головы. Очень важно было узнать, действительно ли они мигрируют через Мозамбикский пролив и гнездятся на соленых озерах Восточной Африки. Если нет, то следовало отыскать на острове место их гнездования. Заснять огромную розовую стаю среди островерхих илистых гнезд было бы фантастической удачей. Такие кадры украсят любой фильм.
Мы с Жоржем частенько беседовали на эту тему. Он считал, что если фламинго размножаются на Мадагаскаре, то это должно происходить сейчас: именно в это время года у большинства водоплавающих птиц появляется потомство. Мы внимательно изучали карту, пытаясь угадать, где же они могут быть. Три крупных озера на юге, как мы выяснили, непригодны для гнездования, а вот несколько озер в северо-западной части острова вполне могли бы приглянуться фламинго. Глухие места, соленая вода и дикая жара — все это как нельзя лучше подходит розовым птицам. Мы расспросили нашего хозяина-лесника о самом крупном из них — озере Кинкони, расположенном в пятидесяти милях к юго-западу от города Махадзанга. Сам он никогда не бывал на озере, но слышал, что там водятся фламинго; еще он добавил, что в это время года там можно увидеть огромное количество птиц. Чем больше мы говорили, тем больше я рвался на Кинкони — хотелось посмотреть самому на этот птичий рай. Но мы были так заняты съемками обитателей лесов Анкарафанцики, что выкроить время для поездки никак не удавалось.
За несколько дней до запланированного отъезда в Антананариву вдруг сломалась машина. Причем поломка была серьезной. Джеф поставил диагноз: сломалась полуось. О том, чтобы пускаться на таком автомобиле в дальний путь до столицы, не могло быть и речи. Дай бог добраться до Махадзанги и там починить «лендровер». А раз так, почему бы не прихватить лишний день и не заехать на озеро? Если окажется, что фламинго выот гнезда, мы их снимем. Ну а если нет — в тот же вечер вернемся в Махадзангу.
Моих спутников эта идея почему-то не привела в восторг.
— Дорога скверная, — предупредил Жорж. — На карте она обозначена цифрами шесть-десять, стало быть, движение по ней возможно только с июня по октябрь. А сейчас ноябрь.
— Но ведь это означает, что дорогой можно пользоваться в сухой сезон, а дожди еще не начались, следовательно, она в полном порядке, — не унимался я.
— Застрянем, — обреченно вздохнул Жорж. — Машина сломается, и мы проторчим там неделю. А то и больше…
Мне это показалось малодушием. Джеф тоже сомневался, что машина выдержит путешествие по плохой дороге, особенно по такой скверной, как предсказывал Жорж.
— Но такого шанса больше не будет! — продолжал я уже с кислой миной. — Если не воспользоваться им сейчас, дома мы будем горько сожалеть, что так и не добрались до Кинкони. Такая возможность… Кто знает, что мы там увидим? В любом случае надо преодолеть семьдесят миль до Махадзанги, а уж коль скоро мы будем там, что стоит сгонять пятьдесят миль до озера и пятьдесят обратно? Лишний день езды, ерунда.
В конце концов мне удалось убедить спутников, и на следующий день мы отправились в Махадзангу. Я боялся, как бы они не передумали.
Город расположился на восточном берегу изрезанной протоками дельты реки Бецибука, которая в этом месте вливает свои бурые поды в море. Наносы, принесенные ею из глубины острова, образовали здесь множество причудливо изогнутых отмелей. Большинство зданий в городе — современные железобетонные постройки, но на окраине, у причалов, в арабском квартале, все еще сохранились высокие побеленные дома с крохотными окошками и искусной деревянной резьбой над дверными проемами. Несколько одномачтовых доу были пришвартованы к пирсу, на котором лежали тюки рафии. Как сообщил нам Жорж, это единственное малагасийское слово, вошедшее в английский язык. Мы нашли гараж, где, по счастью, сыскалась полуось. «Лендровер» обещали починить к вечеру.
Мы сняли номер в гостинице на берегу моря и начали расспрашивать, как проехать к озеру Кинкони. Собеседники лишь недоуменно причмокивали и разводили руками. Никто там никогда не был. Меня это ничуть не удивило и не расстроило. Огорчила другая, более неприятная новость: паром через Бецибуку стоял на ремонте, а заменявшее его суденышко явно не могло взять на борт машину. Чтобы попасть к озеру, следовало вернуться в глубь острова, к месту, где река поуже, и переправиться на другом пароме. Соответственно маршрут удлинялся с пятидесяти до добрых двухсот миль.