— Если так и обстояло дело, зачем делать это в десяти милях от побережья в Фейкенеме, в таком оживленном месте, как придорожное кафе?
— В этом-то и загвоздка. — Он посмотрел на нее оценивающим взглядом: — Ваше присутствие здесь означает, что ваши люди думают, что тут есть связь с терроризмом?
— Мы не знаем ничего такого, чего не знали бы ваши люди, — сказала Лиз.
Технически, с учетом того, что она сообщила Бобу Моррисону о звонке Зандера, это было верно. Госс посмотрел на нее, но, какими бы ни были подозрения, которые он, возможно, собирался высказать, они так и не прозвучали, так как принесли сэндвичи.
— Вызвало ли убийство шум? — спросила она, когда барменша, крупная девушка лет восемнадцати, отошла.
— Да. Настоящий хаос. Тело нашел водитель по имени Деннис Эткинс. Вчера вечером он приехал из Глазго и запарковался в «Фэрмайле» около полуночи. Кафе только что открылось, и он собирался умыться перед завтраком.
— И все это подтверждается?
— Все выглядит достаточно правдоподобным, — кивнул Госс.
— Большой интерес со стороны прессы?
— Местные примчались в течение часа, а почти сразу за ними — общенациональные.
— Что сказал им следователь полиции?
— Мужчина обнаружен мертвым, смерть в результате огнестрельного ранения, — пожал плечами Госс. — Сделаем заявление, как только будем знать больше.
— Имя Гантера упоминалось?
— Теперь уже — да. Они потратили несколько часов, пытаясь найти его единственную родственницу, сестру, которая живет в Кингз-Линн. Очевидно, вчера ночью она была на работе — она работает в клубе «ПиДжей» — и только что возвратилась домой.
— А убитый — мы знаем, что он делал вчера ночью?
— Пока нет.
— И ни одна из машин, находящихся на стоянке, ему не принадлежит?
— Нет, полиция установила, что все они управляются другими людьми.
— Таким образом, он оказался за десять миль от дома в придорожном кафе без какого-либо средства передвижения.
— В общем и целом, да.
— Был ли Гантер известен уголовной полиции? Были ли у него проблемы с полицией?
— Не совсем. Он проходил по делу о нарушении общественного спокойствия после закрытия паба в Дерсторпе пару лет назад, но это все. Просто бывал немного болтлив и драчлив, когда выпьет.
— Насколько я понимаю, он был холостяком, — сказала Лиз сухо.
— Да, — сказал Госс, — но не геем, о чем я сразу подумал, когда узнал, что он был обнаружен в туалете в «Фэрмайле».
— А что, это кафе действительно место встречи геев?
— Здесь предлагают услуги люди любого толка.
— Может быть, Гантер оказался там, чтобы снять женщину? — спросила Лиз.
— Возможно, и, конечно, там в это время было несколько проституток, но все равно, остается вопрос, как он добрался туда без автомобиля? Кто привез его? Если мы сможем ответить на этот вопрос, думаю, мы начнем продвигаться вперед.
Лиз кивнула:
— Итак, что мы знаем о стрельбе?
— Честно говоря, не много. Никто ничего не слышал, никто ничего не видел. Если криминалисты не найдут никаких следов и улик, я сказал бы, что наша лучшая надежда — запись камеры видеонаблюдения.
— Тогда будем надеяться.
— Будем, — согласился Госс.
Когда они вошли в сельский клуб, оказалось, что детектив-суперинтендент Дон Уиттен только что вернулся из кафе «Фэрмайл». Крупный и усатый, он быстро пожал Лиз руку и извинился за спартанские условия, в которых они оказались.
— Нельзя ли как-нибудь наладить отопление? — потребовал он, осматривая голые стены. — Здесь можно околеть от холода.
Женщина-констебль, скрючившаяся перед видеомагнитофоном, неуверенно поднялась на ноги. Шеф повернулся к ней:
— Позвоните в участок и попросите, чтобы кто-нибудь привез тепловую пушку. И чайник, и чай в пакетиках, и все остальное, что полагается. Надо немного оживить это место.
Констебль кивнула и начала набирать номер на своем мобильном телефоне. Офицер в штатском протянул видеокассету.
— Норидж прислал нам копию пленки из камеры видеонаблюдения в «Фэрмайле», — объявил он. — Качество ужасное. Они работают над улучшением изображения, но результат мы сможем увидеть только завтра.
— Может быть, взглянем пока на то, что имеем? — сказал Уиттен, усаживаясь на стул.
Полицейский в штатском кивнул. Как он и говорил, большую часть записи камеры видеонаблюдения смотреть было невозможно. Время, однако, отображалось ярко и четко.