Перегрин допил свой кофе, как бы завершая встречу.
— Что ж, вот все, что я могу сказать: надеюсь, что Бэджер застраховал свою жизнь. Кажется, у него что-то с сердцем. — Он демонстративно посмотрел на часы. — Что-нибудь еще? Если нет, я мог бы… заняться различными другими делами.
— Больше ничего, — сказал Уиттен, не делая ни малейшей попытки подняться. — Большое спасибо за ваше время. — Он повернулся к Энн. — Не могу ли я, прежде чем мы пойдем, задать миссис Лейкби несколько вопросов?
Энн Лейкби снова улыбнулась:
— Конечно. Перри, ступай.
Лейкби поколебался, поднялся на ноги и с видом несчастного изгнанника оставил комнату.
— Откровенно говоря, — сказала она, когда он вышел, — я терпеть не могла Рея Гантера, и мне не нравилось, что он у нас повсюду слонялся. Только на прошлой неделе я говорила Перри, что хотела бы навсегда запретить ему ступать на нашу землю, но Перри почему-то очень к нему расположен. Отчасти это дань памяти старому Бену Гантеру, я полагаю, а отчасти… Скажем так: если бы дошло до суда, и мы бы проиграли…
— Все стало бы намного хуже?
— Вот именно. В полном смысле слова. Но что бы там ни было, Рей Гантер, конечно, что-то замышлял. Я слышала кое-что ночью. Как по дороге проезжают грузовики. Как разговаривают люди.
— А разве не этого следовало ожидать, учитывая, что ему нужно отвезти рыбу в город?
— В три ночи? — Она покачала головой и замолчала.
— Не могли бы мы взглянуть на сад и то место, где Гантер держал свои лодки?
— Конечно. Сегодня немного ветрено, но если вы против этого не возражаете…
Вчетвером они прошли через дом к выходу в сад. Это было помещение с каменным полом, где стояли в ряд резиновые сапоги и висела одежда для работы в саду. Сам сад, как увидела Лиз, был намного привлекательнее, чем можно было подумать, глядя на строгий викторианский фасад дома. Длинная прямоугольная лужайка, обрамленная клумбами и деревьями, выходила к посадкам трав и, по-видимому, имела спуск к морю. Сквозь деревья по обеим сторонам она могла видеть пляж, теперь наполовину затопленный приливом.
— Как вы, вероятно, знаете, Холл отличается тем, что обладает единственным пригодным для причаливания местом на несколько миль в любом направлении, — сказала Энн Лейкби, пока они шли через лужайку. — У парусного клуба есть небольшая приливная бухта, но в нее не может зайти ничего больше или тяжелее легкой шлюпки.
Пару минут спустя они смотрели вниз на гальку и море.
— Здесь очень уединенно, не правда ли? — сказала Лиз.
— Деревья и стены защищают от ветра не хуже, — сказала Энн. — Но вы правы. Здесь очень уединенно.
— Был кто-нибудь на берегу сегодня?
— Только я. Этим утром.
— Вы заметили что-нибудь необычное?
Энн нахмурилась.
— Пожалуй, ничего не могу припомнить, — сказала она.
— Каким путем ходил Гантер?
Энн указала на низкую дверь в стене сада справа.
— Вон там. Она ведет в переулок. У него был ключ.
— Я мог бы прислать нескольких наших ребят по-быстрому осмотреть это место, если вы не против, — сказал Уиттен.
Энн кивнула:
— Мистер Уиттен, как вы думаете, Рей Гантер был вовлечен во что-то незаконное? Я имею в виду наркотики или что-нибудь в этом роде?
— Пока еще слишком рано говорить, — сказал Уиттен. — Но нет ничего невозможного.
Энн выглядела задумчивой. Даже встревоженной.
А ведь она по поводу мужа беспокоится, подумала Лиз, а не покойного Рея Гантера. И у нее были все основания для беспокойства, потому что Перегрин, несомненно, лгал.
Когда они выезжали из Хедленд-Холла, Лиз поглядела на часы. Было три часа дня.
— Я должна вернуться в Лондон, — сказала она Уиттену. — Но до отъезда я попытаюсь поговорить с Черисс Хоган.
— Конечно. Я прикажу одному из своих людей дать вам ее адрес. — Он поднял воротник, чтобы защититься от вновь хлынувшего дождя. — Что вы думаете о Лейкби?
— Мне она понравилась больше, чем он, — сказала Лиз. — Вы были правы.
Он кивнул:
— Не надо недооценивать людей из высших сословий. Они могут оказаться намного приятнее — и намного противнее, — чем вы можете себе представить.
Лиз не потребовалось много времени, чтобы найти муниципальный квартал, где жила Черисс Хоган. Снаружи, на усыпанной мусором автостоянке, двое мальчишек бесцельно гоняли футбольный мяч. Дерсторп, возможно, находился всего в нескольких милях от Марш-Крик, подумала Лиз, но это был совершенно другой мир.
Черисс жила на третьем этаже. Она сменила рабочую одежду на мятый черный свитер и джинсы. В глубоком У-образном вырезе свитера был виден вытатуированный дьяволенок.