— Тысяча прогнивших умертвий! — выругался Сумеречный, когда приземлился на каменный пол. Прямо на то место, где недавно лежала Анна.
— Почувствуй себя в ее шкуре, — презрительно кинул ему Харт. — Но это еще не все. Ты получишь много больше боли, чем она.
— А мне плевать, — огрызнулся тот и рывком поднялся на ноги.
Через несколько минут уже бог Любви упал, поскользнувшись на тонкой корочке льда, образовавшейся на его подошвах. Младший из четырех братьев таки начал помогать себе магией.
— Что, всю силу в межмирье растерял? — усмехнулся Харт. — Разучился нормально драться?
На это ему не ответили. Материализовавшийся в руке брюнета топор только подтвердил, что Саа не намерен поигрывать. Не раздумывая над последствиями, блондин метнул в брата заклинание страсти. Очередное. Чтобы быть уверенным в том, что Анна не пострадает. Но на этот раз оно должно было продлиться полгода. Ровно столько Сумеречный не сможет противиться неистовому желанию. Иначе его сила станет убывать.
— Мерзавец, — прорычал темноволосый бог и метнул в него топор. — Ты за это заплатишь.
— Как же, — презрительно фыркнул Харт, выставляя перед собой руку и перехватывая оружие на лету. — Сначала справься с самим собой, а потом уже приходи мстить.
С этими словами мужчина растворился в воздухе. Ему пока что нечего было делать в этом неприветливом опасном замке. Но вот ночью, когда его владелец будет пребывать в сладкой агонии и потому не сможет уследить за ликвидацией нечисти и нежити в комнатах… Ведь будущая жена их с братьями младшего не должна жить бок о бок с монстрами?
— Слабак, — выплюнул Саа, прерывая призыв подвластных ему демонов. — Снова хо…
Его речь оборвалась на полуслове. Мужчина почувствовал дикое влечение к собственной пленнице. Которая должна была скоро проснуться и закономерно затребовать объяснений у Грегори. И продлевать ее «сон» в планы Сумеречного не входило. Нужно было сначала проверить, какого рода заклятие на нем и попытаться снять его. Или снова перетерпеть тот внутренний пожар, что все больше в нем разгорался. Харт очень хорошо знал его и потому подобрал именно такую магессу, которая смогла заинтересовать.
Глава 3. В преддверии тайны
Голова разрывалась от боли. Собственно, от этого я и проснулась. Глаза никак не хотели открываться. Было ощущение, что лежала на мягкой кровати и что мне ничего не угрожало. А еще не могла ничего вспомнить. Как отключилась, при каких обстоятельствах это произошло и что снилось. По собственному учащенному дыханию поняла, что это был кошмар. Тут же вспомнились мои недавние открытия, и из груди вырвался глухой стон.
— Леди, как вы? — от этого голоса я все-таки приоткрыла один глаз. — Как вы себя чувствуете?
— Отвратительно, — не стала лгать. — А где я?
Второй глаз открылся намного быстрее, когда я поняла, что нахожусь в неизвестном мне месте. Спальня оказалась намного меньше предыдущей. Да и цветовая гамма, в которой был выполнен интерьер, мне показалась намного веселее и ярче, чем в остальных помещениях замка.
— Как я и обещал, мы подготовили для вас новые покои, по соседству с хозяйскими, — учтиво откликнулся Фоурс. Мне показалось, или на его лице проскользнуло волнение? — Но вы ведь чуть не выгорели! Как можно настолько рьяно и фанатично использовать магию?
— Но я же хотела узнать, с чем могу столкнуться, скажем, в ваше отсутствие, — тихо проскулила от вновь прострелившей виски боли. Пришлось снова закрыть глаза. Перед мысленным взором тут же встали мои «открытия». — Это не замок, а самая настоящая пыточная.
— Ему просто не хватает хозяйки, — развел руками Грегори. — И лорда Марлеота, который совсем запустил его за неимением времени.
— Только не говорите, что ему стало жалко от всего этого избавляться, — поморщилась.
— Так, — кажется, кто-то не хочет обсуждать со мной своего благодетеля. — Через пять минут вам принесут обед.
— Мне совсем не до еды, — я повернулась на живот и уткнулась носом в подушку.
— Для вас приготовили специальный восстанавливающий отвар, — на прощание бросил Грегори.
И как я умудрилась настолько увлечься своими проверками? Ума не приложу, как не заметила, что резерв почти опустошен…
Когда люди болеют, они много спят. Но это не мой случай. Слабость, мигрень и хандра не хотели отступать, однако и сон, как рукой сняло. Но тут произошло то, что заставило меня воспрянуть духом и одновременно с этим напрячься от ощущения присутствия кого-то в моей голове.