Сумеречный отдал мысленный приказ слуге следить за Анной и ни под каким предлогом не выпускать ее из спальни. Дождаться, когда она уснет под его воздействием и проследить за тем, чтобы она не противилась.
Мужчина был готов принять навязанную ему жену. Он уже скинул ставшую вдруг тесной одежду и в ожидании сидел на постели и гипнотизировал входную дверь. Она вот-вот должна была войти к нему.
Я вся горела. Так и не смогла дождаться ночи и пришла еще до наступления сумерек. И как оказалось, не я одна была в таком шатком состоянии.
Как только вошла в спальню лорда Марлеота, увидела, что меня ну очень ждали. Он сидел на расстеленной кровати, обнаженный и властный. Под его голодным взглядом я в нерешительности встала посреди комнаты. Предательский румянец опалил щеки, когда одежда на мне вновь развеялась в пыль.
— Иди же, — тихий приказ, и мое лоно увлажнилось.
Взгляд тут же упал на его естество, которое буквально жаждало меня. Не думая больше ни о чем, преодолела разделяющее нас расстояние и впилась в его губы жадным поцелуем. Меня подмяли под себя, без прелюдий и ласк, заполнили собою и заставили громко закричать от переполнивших вмиг эмоций. Я так долго ждала этого момента, что сейчас не могла реагировать на его проникновение по-другому.
Иногда было больно. Его резкие и грубые движения отнюдь не являлись сродни тем ласкам, что обычно дарят друг другу любовники. Но это-то и заставляло требовать большего. Я покусывала его губы, шею и плечи, впивалась ногтями в разгоряченную кожу на спине и получала взамен напористые учащенные толчки, которые доводили до исступления, сводили с ума. В голове же царил бардак, и потому я в итоге решила полностью отключить мозг и отдаться на растерзание животным инстинктам. Его и моим.
Только ненормальная может получать удовольствие от подобной близости. По крайней мере первое время наше совокупление никак нельзя было назвать актом любви. Раз за разом я позволяла ему проникать полностью, сжимать и с силой сдавливать грудь, кусать набухшие соски… И вызывать тем самым громкие стоны и крики, которые он решительно не желал заглушать поцелуями. Судя по всему, ему нравилось это.
Когда наши губы встретились вновь, мне показалось, что прошла вечность. На этот раз они оказались мягкими и не такими требовательными. Возможно, он сбросил первое напряжение и вновь стал человеком, потому что теперь мужчина ощутимо замедлился. Я обвила его шею руками и наслаждалась этой сладкой пыткой. Ведь еще совсем недавно уже готовилась ощутить разрядку, а теперь… Мой ненасытный лорд решил сделать небольшую передышку.
Я умаляла его возобновить тот сумасшедший темп, что был задан в самом начале. Я просила заполнять меня полностью и наконец-то подарить бескрайнее блаженство, после которого женщина еще долго не может прийти в себя. А он медлил. На зло, стараясь догнать меня и перешагнуть финишную черту первым. Но у него ничего не вышло…
— Как, уже? — недовольно рыкнул некромант, выходя из ослабевшей и обмякшей меня. — Очень быстро, Анна.
Мы оба взмокли и тяжело дышали. Увидев его несломленную крепость, которая никак не хотела сдаваться, я тихо застонала и перевернулась на бок. Хотела уже было накрыться одеялом, но мои руки тут же перехватили и мягко положили на живот. Сам же маг Смерти пристроился сзади и просунул свою широкую ладонь мне между ног. Грубые пальцы мгновенно заставили выгнуться в предвкушении следующей пытки. Они проникли внутрь и вызвали новую лавину эмоций.
Удовлетворенный произведенным на меня впечатлением Далтон Марлеот отвел бедро в сторону и медленно вошел в меня, как бы проверяя, готова ли я к его внеплановому вторжению. И я была готова. За тот короткий срок его отсутствия пожар разгорелся с новой силой.
Он покрывал поцелуями мои плечи и шею, иногда прикусывал кожу и заставлял выгибаться в исступлении, требовать больше и больше. В этот раз от меня не зависело практически ничего. Он все делал сам: задавал темп, глубину, резкость и быстроту, с которой я медленно, но верно приближалась к следующей разрядке.
Сильный толчок, его шипение сквозь зубы, и я уже кричу от удовольствия. Со мной такое было впервые. Я находилась на грани истерики. Этот мужчина стал моим вторым, но все-равно единственным. То, что я испытывала до него, не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось сейчас. Да и, если честно признаться, тот единственный первый раз был не слишком-то уж удачный. Тогда я так и не получила удовольствия, обещанного моим теперь уже бывшим женихом. После того случая мы с ним и расстались.